 |
 В истории рок-музыки бывали времена, когда едва ли ни всякая статусная или так себе рок-бригада с Британских островов своим священным долгом считала изыскать возможность добраться до привольного североамериканского континента и отхватить свой кусок пирога с его богатого стола, то бишь музыкального рынка. Но для этого необходимо было выполнить пару непременных условий: предварительно бросить привередливой американской аудитории приманку в виде крепкого альбома, пусть и не первой свежести, а затем выдержать изнурительный гастрольный тур по просторам США и Канады, сделав по меньшей мере с полсотни концертных выступлений по полной, что называется, программе.
По-другому было никак. С предваряющей рекламой дело тогда обстояло туго, телевидение не баловало вниманием тружеников тяжёлого музыкального жанра, а киносъёмки живых выступлений делались скорее для истории.
Первая волна британского рок-вторжения к тому времени уже схлынула, вторая ещё и не думала подниматься, а жирный американский пирог был так заманчив. И тогда на вожделенные заморские земли потянулись английские тяжеловесы уровня Deep Purple или Led Zeppelin. Происходило всё это в первой половине 70-х годов.
Вскоре к тому каравану пристроились команды рангом чуть ниже (Slade, Wishbone Ash, Status Quo, Nazareth и др.), но цель оставалась неизменной - расширить для себя ареал обитания, уж слишком тесно всем стало в Европе. Но, главное, в Америке вкуснее кормили.
Свою первую поездку в Штаты Thin Lizzy проделали в начале 1975 года, сопровождая в туре канадцев Bachman-Turner Overdrive и американскую группу Боба Сегера. Без ощутимого, впрочем, успеха.
Ровно через год, закончив студийную работу над "Jailbreak", ирландская четвёрка обновила репертуар, усилив его новыми хитами, и сделала ещё одну попытку зацепиться за восточный американский берег. И поначалу всё шло как надо. Публика неплохо принимала TL с их "The Boys Are Back In Town", "Cowboy Song" и "Jailbreak", в особенности темнокожего фронтмена с бас-гитарой в руках. Однако коварная желтуха внезапно свалила лидера команды, тур был досрочно завершён, TL возвратились восвояси, а Фил Лайнотт оказался на больничной койке английского города Манчестер.
Там в период выздоровления Фил и сделал наброски нескольких песен для будущего альбома.
Только летом 1976 г. квартет объединился и вместе с продюсером Джоном Элкоком отправился в немецкий Мюнхен готовить программу новой пластинки. Там это делать было существенно дешевле. А ещё решено было строить программу по тем же схемам, что и "Jailbreak". Успешные продажи этого диска оправдывали это решение.
Однако состояние оборудования в Musicland Studio вызвала немало вопросов, прежде всего к менеджменту TL, который повёлся на дешёвые немецкие расценки. Промучившись две недели, группа вернулась в Лондон, где в пригороде Баттерси освободилась уже знакомая ей Ramport Studios. Прошедшей зимой квартет записывал там свой "Jailbreak".
Гитарист Брайан Робертсон позднее вспоминал, что материала для пластинки было достаточно, но выбор был невелик: "...Из десяти новых песен для альбома подходили лишь восемь, возможно девять", - констатировал самый молодой участник группы.
Продюсер Д. Элкок подтвердил слова Робертсона, заметив, что качественно некоторые композиции не дотягивали до нужного уровня ("Boogie Woogie Dance", к примеру). Понимал это и Фил Лайнотт, требуя больше времени для доведения песен до должных кондиций. А вот времени, судя по всему, и не было. Согласно договорных обязательств, группу уже ожидал очередной гастрольный вояж.
По ходу работы в студии между музыкантами не раз возникали разного рода разногласия, в том числе и музыкальные. Особенно много возни вызвала запись сильнейшего номера программы "Don't Believe A Word". Изначально он был задуман Лайноттом в блюзовом формате, что определённо не нравилось Б. Робертсону. Более того, гитариста поддержал Брайан Дауни, самый лояльный, казалось бы, сторонник лидера группы. Закончилось всё тем, что раздосадованный Фил на несколько дней исчез из студии, но когда оттаял и вернулся, был приятно удивлён. Пока он отсутствовал, гитарист и барабанщик подобрали к этой песне драйвовый рок-режим "shuffle rhythm". Лайнотт остался доволен, но его отношения с Робертсоном обострились.
Тут лишь следует добавить, что при обновлённом темпо-ритме текст песни остался неизменным. Выражение "don't believe me if I tell you" преследует слушателя на всём её протяжении. В каждом из куплетов Фил добавлял к нему слова вроде таких:
"Не верь мне, если я скажу тебе,
Ни в одном моём слове нет правды.
Не верь ничему, что я скажу,
Особенно, если я скажу, что люблю тебя..."
И это мы говорим о лучшей композиции программы "Johnny The Fox".
Первоначальный блюзовый вариант, пожалуй, куда больше соответствовал тексту. Кстати, оригинальную аранжировку "Don't Believe..." использовал давний приятель Лайнотта Гэри Мур в своём дебютном сольном альбоме 1978 года "Back On The Streets". Кавер-версии этой ударной песни есть и в репертуарах Def Leppard и Энди Тэйлора.
Подобного рода метаморфозы с текстами Ф. Лайнотта в новой работе TL, видимо, не случайны. Молодецкую удаль, преобладавшую ранее в песенной поэзии Фила, потеснила будуарная лирика. Судя по всему, состояние здоровья автора подспудно внесло коррективы в творческий процесс. И наглядный тому пример - композиция "Borderline", претендующая называться одной из самых привлекательных в этом альбоме. Написана она при непосредственном участии Брайана Робертсона и, похоже, навеяна личными переживаниями гитариста. На тот момент времени парень был увлечён одной молодой особой, но та не отвечала взаимностью.
"Вот и полночь в большом городе.
Я в баре пью в одиночестве.
Пью и думаю о той девушке и о себе,
О том, что что-то идёт не так...
...Семь кружек пива и всё ещё трезв.
Пора перейти на что-нибудь покрепче,
Иначе я не смогу жить с этим дальше -
Она мне сказала, что всё кончено..."
И так далее в том же духе.
Если не брать в расчёт чувства Б. Робертсона, подобные поэтические экзерсисы во все времена сплошь и рядом наполняли незамысловатые тексты какого ни возьми музыкального коллектива. И в этом нет ничего удивительного - расхожая тема. В нашем случае Фил, словно искусный целитель, пытался залатать сердечные раны своего гитариста.
Нечто подобное и в песне "Sweet Marie", только на этот раз при участии другого гитариста TL Скотта Горэма:
"Моя милая Мари,
Ты много значишь для меня
И моих воспоминаний.
О, как я нежно обнимаю тебя
Во всех своих мечтах.
В моих надеждах и планах на будущее
Только моя милая Мари..."
Стоит заметить, что в дальнейшем такого рода композиций у группы будет на порядок меньше. На этом, по всей видимости, эпидемия подобных возрастных явлений в группе закончилась.
И ещё. "Sweet Marie" единственная песня, которую музыканты TL сумели записать в Мюнхене.
Есть, впрочем, в программе "Johnny..." и номера иного рода. "Massacre" ("Резня") - это песня об ужасах кровопролития. Набросок текста Лайнотт сделал после того, как в больничной палате Манчестера его посетил католический священник. Фил, являвшийся убеждённым католиком, в полемике со своим собеседником начал было спорить по поводу неких своих убеждений, о чём позднее сожалел, поэтому завершающий куплет в "Massacre" о религиозных предрассудках.
Неожиданный крен в сторону дешёвой душевной лирики Ф. Лайнотта в какой-то степени можно объяснить его реакцией на неприятную для него статью в издании Creem Лос-Анджелеса, интервью которому Фил имел неосторожность дать. Автор статьи произвёл сравнительный анализ и выдал заключение, что тематика текстов в поэзии Лайнотта словно под копирку сделана с подобной тематики восходящей звезды американской рок-сцены Брюса Спрингстина. И хотя Лайнотт и Спрингстин по факту являлись ровесниками, да и музыкальный стаж у обоих примерно одинаков, сравнение оказалось не в пользу Фила. У журналиста не было никаких сомнений, что ирландец подражал американцу, воспевая в песнях TL простых парней или определённых легендарных героев. Лайнотт воспринял это как оскорбление.
Подобного рода песня есть и в программе данного альбома. Это "Johnny The Fox Meets Jimmy The Weed", затейливо исполненная в фанковых тональностях средствами хард-рока. По многим признакам эта композиция в первую очередь была адресована американской аудитории. По крайней мере, так это было там воспринято: реалистичность сюжета, антураж большого города, в котором в равной степени угадывались Чикаго, Детройт или Нью-Йорк. Заносчивая американская публика принимала эту песню как некий гешефт, доставшийся от простаков из Европы.
Эти самовлюблённые янки и представить себе не могли, что реальные жулики Джонни Лис и Вид Сорняк орудовали когда-то в английском Манчестере (и снова Манчестер).
Любопытно, что эту песню в разное время сэмплировали многие представители современной музыки, как правило, лёгких жанров (Beastie Boys; Girl Talk; De La Soul и пр.).
История создания красочной картинки на конверте пластинки занятна, но не исключено, что отчасти и надумана. Готовил эскиз Джим Фитцпатрик, тот самый художник, кто придумал сюжет и воплотил его на обложке альбома TL "Nightlife" (1974 г.) с затаившейся пантерой на фоне ночного мегаполиса.
С названием нового LP определились, что называется, на флажке, когда макет рисунка с пустующим кругом в центре пора уже было отдавать в полиграфию. Когда обеспокоенный Фитцпатрик обратился с этим делом к Лайнотту, тот ответил, словно отмахнулся: "Да назовите его хотя бы "Johnny The Fox"!" На что художник возразил, что в программе альбома даже песни такой нет. "Да плевать! Никто и не заметит, - уверил его лидер TL. - Пластинка будет нарасхват!"
Думаю, что в тот момент Фил и представить себе не мог, что речь идёт о самом слабом альбоме из когда-либо выходивших у его группы. В чарте UK Albums Великобритании "Johnny..." достиг лишь 11-й позиции (в других странах, кроме Ирландии, с этим было ещё хуже). Лучший из синглов "Don't Believe A Word" в своём рейтинге также не взлетел слишком высоко (12-я строчка).
В прессе пластинка удостоилась полярно противоположных критических отзывов. Обозреватели отдельных британских и американских изданий называли её самой большой неудачей группы (Т. Эрлевайн в AllMusic), в то же время некоторые считали "Johnny..." едва ли ни шедевром (Мартин Попофф в Collector's Guide To Heavy Metal).
A вот последовавший далее американский тур (осень 1976 г.) сложился для ирландского квартета на редкость удачно. Только вот продолжение тура, ненадолго прерванного, пока TL выступали с очень важным для них концертом в лондонском Hammersmith Odeon, так и не состоялось.
На одной из вечеринок в столичном Speakeasy Club задира-гитарист Брайан Робертсон получил серьёзную травму руки. Приятель Брайана, шотландский музыкант Фрэнки Миллер, повздорил с гитаристом из Gonzales Гордоном Хантом, в драку ввязался Робертсон и осколком битой бутылки порезал себе вены и сухожилия. За разгильдяйство и безответственность Фил Лайнотт с треском выдворил Брайана из состава TL. Тур был отложен до января следующего года, а вместо Б. Робертсона за океан в качестве второго гитариста отправился Гэри Мур, неплохо знакомый с репертуаром группы.
Однако и эта гастрольная поездка оказалась скомканной, теперь уже из-за демарша Гэри Мура, без видимых причин покинувшего тогда TL прямо по ходу тура.
Но это уже совсем другая история. |
 |
( 2 )
Вы можете зарегистрироваться на сайте или залогиниться через социальные сети (иконки вверху сайта).