Интервью с Thunderstone : DARKSIDE.ru

Итак, первый вопрос. Семь лет прошло между выпуском Dirt Metal и выходом нового альбома Apocalypse Again. Почему вам понадобилось столько времени, чтобы вернуться в строй? Потому что, как я поняла, все дело было не только в записи, но и в каких-то жизненных обстоятельствах.

Titus: Я уже со многими журналистами говорил, и они все задают тот же самый вопрос. По идее, я должен знать ответ, но что-то я его не помню (смеется).
Ну, прежде всего, был период, когда мы толком не представляли, кто играет у нас в группе. По сути, у нас не было полноценной команды. А это, как понимаешь, создает некоторые проблемы, когда ты хочешь что-то записать. Потом, мы никогда официально не заявляли, что мы распались или что-то вроде того. Но мы просто перестали поддерживать друг с другом связь, и это длилось около двух лет. Ну а дальше гитарист Nino как-то, возможно, немного выпив в баре, встретился с вокалистом Pasi, и они разговорились насчет того, что, может быть, стоит снова замутить что-то с Thunderstone. Идея была в том, что если мы снова начинаем работать в рамках Thunderstone, нам нужно работать вместе с ним. В итоге мы решили поехать в маленький коттедж, куда-то к черту на кулички, попробовать записать несколько песен, просто чтобы посмотреть, есть ли еще порох в пороховницах... Это было в 2012 году. Тогда мы запустили процесс записи/сочинения песен. И на это ушло четыре года. Но у нас даже не было ударника. Потребовался еще год, чтобы его найти.

Что касается ударника. Почему вы выбрали его таким способом, с помощью прослушивания в сети? Ведь у вас, как у группы, должно было быть немало контактов в музыкальной сфере Финляндии.

Titus (Nino): Ну, может, ты расскажешь?

Nino: Хэй, это снова Titus! (все смеются). Ладно-ладно, это как-то немного непрофессионально. Извини. На самом деле мы хотели таким образом привлечь внимание к группе. Само собой, мы хотели найти настолько крутого ударника, насколько это возможно. Мы провели пару, так скажем, "живых" прослушиваний. Но потом было немало совершенно неожиданных прослушиваний, потому что мы не были уверены, что после стольких лет нас вообще кто-то помнит. Но все прошло даже лучше, чем мы ожидали. Те ребята и одна девушка, которые проходили прослушивания, они все наши друзья, фанаты нашей группы. И это было классно. Все это показало миру, что мы еще в строю.

Titus: Я лично не был знаком с Аттэ, я даже не слышал

о нем.

Nino: Я тоже. Вообще было очень сложно сделать выбор, потому что мы получили около сорока пяти заявок, ну точно больше тридцати. И, по сути, мы могли бы играть с любым из участников прослушиваний. Хотя, конечно, некоторые были очевидно лучше других, но мы были бы рады работать с каждым из них. И все это подогрело интерес к команде, что, на мой взгляд, самое главное.

И еще вопрос касательно состава. Как прокомментируете возвращение вокалиста Pasi. Он покинул группу много лет назад, что изменилось с тех пор?

Titus: Прежде всего, сама группа изменилась. Наш предыдущий клавишник также покинул команду одновременно с Pasi. Так что Pasi вернулся в совсем другую группу, с новым клавишником и ударником. Так что, по сути, это уже была новая команда. Хотя что-то от прежней в ней сохранилось. И вся "химия" коллектива сложилась так естественно, что все это сразу заработало.

Я спрашиваю потому что официальной причиной его ухода было заявлено отсутствие мотивации...

Titus: В 2007 году? Да-да. Тогда были определенные проблемы. Мы запланировали тур, но появились некоторые сложности. Нам предлагали сыграть больше концертов, чем мы запланировали, но почему-то интереса сыграть больше не возникло. Как-то так...
Одно хорошо — это все давняя история. Сейчас мы все снова дружим, и старое уже забыто, и мы в нем не ковыряемся.

Это довольно частое явление, что с возрастом пропадает мотивация. Про вас, похоже, так сказать нельзя.

Titus: Верно! У нас наоборот мотивации гораздо больше, нежели семь лет назад. Запись альбома требует немалой мотивации. Без нее записать диск совершенно невозможно. Сейчас у нас более сильная мотивация, потому что фанаты считают, что эта группа более настоящая, потому что вернулся Pasi, и многие люди, которые любят наши старые работы, открывают нас заново.

Альбом называется Apocalypse Again. Что это значит? Значит ли это, что Thunderstone вернулся со своим мощным хэви-металлом?

Nino: Да, может, так и есть! Меня всегда забавляло, как журналисты пытаются найти какой-то глубинный смысл в наших текстах. Конечно, иногда там есть интересные моменты, но в данном случае вся суть состоит в том (зычно рыгает). Вот она и суть (все смеются).
Короче, суть в том, что мы хотели назвать его "The Veterans of Apocalypse", по названию первой песни, в которой заложена некая идея. Но, и, вероятно, это вполне разумно,

лейбл подумал, что придаст нам какой-то стариковский имидж (смеются), и поэтому мы решили не называть так весь альбом. Потом мы решили назвать диск "Apocalypse Now", но это название фильма... В итоге мы остановились на "Apocalypse Again", тут снова отсылка к пресловутым "ветеранам апокалипсиса", к тем людям, в массе своей религиозным, которые думают, что конец света наступит завтра. А он не наступает. И они выбирают еще одну дату, через две недели после предыдущей, и говорят — вот теперь снова, Апокалипсис снова наступает, через две недели.

Говоря о лейблах, я знаю, что финские команды обычно работают с финскими лейблами по всему миру, кроме, может быть, Японии. Но в этот раз вы выпустили альбом в Финляндии на финском лейбле, а во всем мире через AFM. Почему? И чего вы ждете от этого сотрудничества?

Titus: Nino, не хочешь рассказать, почему мы работаем с Sakara в Финляндии и с AFM в других странах?

Nino: В Sakara работают красивые мальчики (смеются). (Начинают препираться и говорить на своем, финском).

Titus: Сотрудничество... Первые четыре альбома мы выпустили с Nuclear Blast, немецкой компанией, а пятую с финским отделением Sony. Но вместе с немалым количеством позитивного опыта работы с этими лейблами, мы столкнулись с рядом проблем, с которыми сталкиваются многие команды. Например, то чувство, когда лейбл о вас не особенно заботится, эти большие лейблы, с большим каталогом за сотню команд. Как от них ждать того, что они будут обращать внимание на вас? Когда, например, лейблу нужно будет решить, кого поддерживать, Nightwish или нас, по-моему, несложно догадаться, кого они выберут... Поэтому мы подумали, что Sakara это маленький лейбл, но в то же время это премиум метал-лейбл в Финляндии. Поэтому мы ожидали от них качественной поддержки, того, что они будут обращать внимание, прислушиваться к нам. И они смогут уделять нам достаточно времени, потому что у них всего несколько групп, с которыми они работают.

Titus: Как мы вышли на AFM, это уже другая история. Естественно, лейбл искал возможности издать наш альбом по всему миру. Мы знали AFM с самого начала, потому что они выпустили много похожих групп. В общем, мы их знаем довольно давно, и во времена Dirt Metal были всякие проекты и идеи насчет вероятного сотрудничества. Мы дружили. Так что наша совместная деятельность началась вполне естественно.

Как так получилось, что вы работали вместе с российской группой Эпидемия? Вы, кажется, дважды выступали вместе в Росс

ии. Даже играли их песню. Как вы познакомились с ними?

Jukka: Nino, наш гитарист, заведует студией звукозаписи в Хельсинки, и он работает со многими финскими и зарубежными группами. Одной из таких команд была Эпидемия. На определенном этапе работы мы разговорились, может, стоит сыграть несколько шоу вместе, посмотреть, что из этого выйдет... В итоге, мы сыграли вместе два раза, в Санкт-Петербурге и в Москве.

Titus: Это были отличные шоу. Одни из лучших.

И вы до сих пор поддерживаете связь?

Titus: Меньше, чем раньше, потому что они сменили менеджера, который тогда первым вышел на связь. И вокалиста, а он был, так скажем, нашим главным контактом с группой. Так что не так плотно мы теперь общаемся. На самом деле жаль, потому что мы очень хорошо сотрудничали, а теперь у них новая группа на разогреве. Но мы бы очень хотели вернуться в Россию, потому что те выступления были реально крутыми. И публика была отличная. Мы-то, может, не были такими крутыми. Но это был замечательный опыт.

Вы уже выпустили два видео в поддержку нового альбома: The Path и Fire and Ice. Сейчас многие считают, что выпускать видео бесполезно, потому что телевидение их не показывает, но другие считают, что видео для youtube, например, достаточно востребованы. Полагаю, что вы относитесь ко второй группе.

Titus: Да, мы точно из второй. Это все вопрос доступности и присутствия на youtube. Если у тебя нет ничего на youtube, ты теряешь сотни фанатов.

Jukka: Ты не существуешь.

Titus: Да, ты просто не существуешь. Так что частично дело в этом. Также мы выпустили lyric-video на песню Veterans of the Apocalypse. Вот, собственно, и оно. Еще у нас есть композиция Through the Pain. Мы хотели бы использовать видеоматериал с наших выступлений для этой песни. Потому что раньше мы делали один сингл на альбом, но сейчас каждая песня с диска становится потенциальным синглом, потому что ты хочешь поддерживать это самое присутствие на youtube и других каналах.
И если, когда очень повезет, и к вам обратится какой-нибудь метал-канал и скажет: все круто, ребята, мы хотели бы транслировать какое-нибудь ваше видео, а вы такие скажете — а у нас ничего нет...
Многое меняется. Например, официальный музыкальный чарт Финляндии раньше был телепередачей, которая показывала видео практически всех финские команд. У нас как раз тогда вышел второй альбом, и наша песня заняла где-то тринадцатое место. И мы пробыли в чарте где-то

пять-шесть недель, потому что людям нравился клип, ну и песня, само собой. Была также ротация на радио и телевидении. Но индустрия изменилась. Сейчас стало гораздо сложнее пробиться в этот мейнстрим.

А вообще, вы верите в новые средства медиа? Могут ли они быть прибыльными?

Titus: Это очень хороший вопрос... Это очень сложно

Spotify, iTunes, и другие каналы...

Titus: Да, Spotify. Кажется, я получил семнадцать центов от Spotify. Еще у меня там есть друзья, которые пишут реально хорошую музыку, довольно известные артисты, они получают где-то около пятидесяти евро за пару миллионов прослушиваний. Так что это не так уж и круто. Это совсем не круто. Поэтому так много групп постоянно на гастролях, поэтому что это – единственный источник дохода для музыкантов. Но с другой стороны, если тебя нет, к примеру, на Spotify, люди придут туда, а вас там нету... Так что все эти медиа-средства по-своему хороши, но, возможно, дело в том, что лично мы не так хорошо известны. Наверно, есть некий промежуток между поколением людей, которые слушают нашу музыку и теми миллионами людей, которые активно пользуются этими ресурсами. Мы говорим со многими людьми в турне и на концертах, многих из них даже нет в Facebook. Они могут быть немного старше для этого, либо это им просто неинтересно. Фишка в том, что нужно как-то привлечь молодых людей, которые пользуются этими программами, привлечь новых фанатов. Это непростое испытание. Впрочем, на недавних концертах мы неплохо над этим поработали. Совершенно новое поколение людей пришло слушать нашу музыку.

И еще вопрос относительно продвижения вашей музыки. Вы до сих пор считаете, что участие в Евровидении было разумным решением в вашей карьере? Помогло ли это вам? Некоторые музыканты тоже пытаются засветиться в этом мероприятии, например Avantasia...

Titus: Мне кажется, это совсем другая аудитория. Участие в Евровидении не оказало большого влияния на наши продажи. Мы, конечно, пробились в первую десятку, и что-то полезное от этого мы получили, но не сверх того. Проблема Евровидения в том, что людям может понравиться ваша песня, ваша группа, но они не будут следовать за вами, не станут настоящими фанатами. Они забудут вас уже на следующий год, когда вам на смену придет какой-нибудь другой музыкант. Но, в любом случае, это было весело. Это самое главное. К тому же, мы получили достаточно бесплатной рекламы в Финляндии. И об этом до сих пор говорят, так что я нисколько не в

озражаю. И все эти разговоры, типа "метал-группа не должна играть на Евровидении", меня совершенно не колышут. Мне фиолетово.

Финские фанаты считаются самой "трушной" и преданной аудиторией в металле, но я слышала, что металл и здесь переживает упадок, как и во всем остальном мире. С другой стороны, этим летом в Финляндии проходит немало фестивалей и концертов, почти каждые выходные, по всей стране. Получается, что интерес к металлу вернулся?

Titus: На мой взгляд, людей слишком перекормили металлом в 2006-2007 годах, или около того, когда Lordi стали действительно знаковой командой, и разнообразные метал-бары и пабы встречались на каждом углу города. Мне кажется, это было немного слишком. Но до сих пор в Финляндии это мейнстрим. В любой другой стране вы не получите такого официального признания своей деятельности, как у нас. Я сейчас живу в Англии, и там метал-движение очень тру, но оно живет в глубоком андеграунде. У них никогда не проводится столько метал-фестивалей, как у нас. У нас все по-другому. Может, сейчас это уже не такой мейнстрим, как лет десять назад, но это все равно здорово отличается от других стран, от той же Британии.

Какие молодые команды вы могли бы порекомендовать, неизвестные в России?

Titus: В России? Имеешь в виду финские команды?
Jukka: Послушай Lost Society. Они реально молодые, но очень классные.

А… Они играли в Москве в мае.

Jukka: А вчера они играли здесь.
Titus: Я, к сожалению, особо не знаю новых групп.

Я бы хотела спросить о вашем сценическом имидже.

Titus: А у нас есть какой-то имидж? (все смеются)

Ну, вы одеваетесь в черное, надеваете темные очки на сцене.

Titus: Ну… это да. Это что-то особенное. Мы обычно не носим солнечные очки на сцене...

Это неплохо помогло от дождя.

Titus: Да. А еще в них всегда хорошо, потому что ни черта не видно. А так да. Для концертов в Финляндии мы подготовили специальные костюмы по типу деловых, чтобы выглядеть официально.

Nino: Как в клипе "On the Path".

Titus: Именно. И этот грим еще. Нам хотелось сделать что-то новое, что-то особенное. Надоедает играть концерты в одних и тех же черных майках и джинсах пятнадцать лет подряд. Сейчас мы решили вернуться к старому варианту, потому что мы думали, что будет солнечно, и не хот

елось играть в теплом пиджаке, но, как оказалось, мне бы он не помешал. На самом деле, у нас не было особенно много каких-то сознательных решений по поводу нашего имиджа. Кто-то, помню, возмущался по поводу того видео, где мы носим пиджаки, типа офисных клерков. Но я думаю, хорошо, если кого-то это так бесит, то, наверно, это такие тру-металисты, которые считают, что ты вечно должен быть обряжен в клепки, шипы и кожу. Мы в клепках никогда не ходили, только в кожаных штанах, но однажды надо попробовать нечто новое.

Помните какие-нибудь забавные случаи во время работы в студии или во время турне?

Titus: Да-да. Большая часть из них связана с Юккой и с той штукой, которой обычно делают детей... (все смеются). Не думаю, что стоит об этом говорить.

Есть ли что-то, о чем мы не спросили, но вы бы хотели об этом рассказать российской аудитории?

Titus: Разве что поблагодарить вас за гостеприимство когда мы выступали в России. Это был действительно один из лучших эпизодов нашей гастрольной жизни. Надеемся, мы снова восстановим связь с кем-то из Эпидемии или с кем-то еще, кто захочет, чтобы мы вернулись. Потому что прием был действительно очень теплый. И нам это очень понравилось. Также мы очень мало ездили по Восточной Европе, и очень хотели бы посетить и эти страны тоже. Там очень активная аудитория. В Германии было столько металла за последние пятьдесят лет. Но, когда ты попадаешь из Германии в Чехию или в Венгрию, например, ты понимаешь, что там люди тоже любят металл. Думаю, и с Россией все обстоит так же. Мы очень надеемся вернуться рано или поздно.

И последний вопрос на сегодня, потому что наше время подходит к концу. Считаете ли вы возможным зарабатывать на жизнь с помощью музыки в наши дни? Есть ли у вас какие-либо еще идеи, совместные проекты?

Titus: Ну, у меня есть основная работа. Группа, это моя вторая работа. И для большинства из нас, вернее, для всех нас, все так и есть. Потому что жить, зарабатывая только музыкой, сейчас невозможно. Индустрия построена таким образом, что твои записи больше не приносят денег, поэтому всегда должно быть что-то еще. Нужно устраивать концерты, продавать мерчендайз. И мы все это делаем, но мы понимаем, на каком уровне мы находимся сейчас, и потребуется очень много усилий, чтобы сделать музыку нашим основным занятием. Но это нормально.

Но это никак не связано с музыкой?

Titus: Да. Вот у Nino своя студия. Он продюсирует и записывает группы, но остальные занимаются чем-то совершенно не связанным с музыкой.

Например?

Titus: Я преподаю в университете в Лондоне.

А какой предмет?

Titus: Я социолог.

Теперь я понимаю, почему ты так много можешь рассказать про СМИ и публику.

Titus: Да, как раз поэтому (смеется).

Спасибо вам большое за ответы на вопросы!

Материал подготовили: Ирина The Sinner Иванова, Екатерина Lucky Андрюшина, Ярослав Селезнев-Елецкий (Nerferoth Juventino)
18 окт 2016 the End

Thunderstone

Жить, зарабатывая только музыкой, сейчас невозможно