Модуль вышел в двадцать минут девятого, довольно рано, народу в зале было весьма немного. Вокалист между песнями так и сказал, что рад видеть собравшихся в зале, так как именно они интересуются российской сценой, а основная масса подтянется ближе к девяти. Группа вышла как-то незаметно, я думал, они настраиваются, а они вдруг – бац – и начали играть.

Музыкантов было четверо: вокалист, гитарист, барабанщик и человек за ноутбуком, спрятавшийся чуть ли не за кулисами. Играли они недолго, ровно двадцать минут, исполнив четыре или пять песен. Был среди них и "Поезд на Ленинград", названий же других песен я, увы, не знаю. Между композициями вокалист постоянно что-то рассказывал: о товарищеском футбольном матче среди артистов в Новороссийске (мы там у кого-то выиграли), о том, что они записали новые песни и сыграют их на следующем концерте, о том, что следующий концерт пройдет, увы, в Санкт-Петербурге, но желающие могут сесть в поезд на Ленинград и приехать, послушать, и так далее. Мне, в общем, понравилось выступление Модуля. Звук был не то, чтобы идеален, вокалиста слышно было фрагментарно, но в целом было гораздо лучше, чем на прошлых моих с ним встречах. Гитарист периодически разворачивался к зрителям спиной и играл для мониторов, а под конец даже забрался на большой барабан, встав на нем оловянным солдатиком. Вокалист, в своей обычной манере, носился по всей сцене и зажигал, как мог. В конце он представил всех участников группы, и Модуль исчез так же быстро, как и появился.

Довольно шустро сцену приготовили для выступления Melotron. Размонтировали ударную установку, расставили три синтезатора, установили на краю сцены электрогитару со стилизованными рожками на грифе, у одного синтезатора положили ноутбук и поставили низенький одинокий барабан, у другого положили… гармошку. Маленькую шестиугольную гармошку. Приготовления эти меня очень заинтересовали. Melotron продемонстрировали немецкую пунктуальность и вышли ровно в девять. Ни пятью минутами позже, ни двумя – ровно в девять.

Опишу этих трех очень разных и довольно интересных персонажей. Энди Крюгер. Вокалист, композитор, любитель легких приколов над окружающими. Пиджак он после пары композиций скинул и остался в оранжевых брюках и рубашке. Традиционными маршировально-эротическими движениями он передвигался по сцене и периодически выставлял в зал ухо, намекая, что публике стоит погромче покричать. Публика с готовностью отвечала. Эдгар Слатнов. До мрачности серьезный лысый человек в очках и белых одеждах, ни на минуту не расстававшийся с маленьким двухоктавным синтезатором, висящим на ремне. Когда ему нужно было играть на большом, стационарном синтезаторе, он задвигал маленький на спину, а на одной из песен даже чередовал их – партию на одном, партию на другом. Я уже почти поверил, что он всегда такой мрачный, когда ближе к концу выступления Крюгер при помощи публики все же вынудил его улыбнуться. Кай Хильдебрандт. О, это гениальный человек! Также весь в белом, в том числе в белой кепке, все выступление он провел с недоуменным лицом а-ля "Зачем я здесь? Почему я здесь?" Он выглядел медлительным и неуверенным, но сейчас мне кажется, что отчасти виноват в таком впечатлении его способ звукоизвлечения и скупое, минимальное количество движений. Например, когда он брал в руки гитару, порой казалось, что он вообще не играет на ней, просто держит в руках, и только приглядевшись, можно было увидеть, как он едва заметно царапает струны, производя ощутимый скрежет. Наблюдать за ним было очень интересно.

Музыканты начали двумя, пожалуй, лучшими песнями c их предпоследнего альбома “Cliché” (2005) – “Halt Mich Fest” и “Glaserne Zeiten”, каждый проникновенный припев которой Крюгер обращал к отдельно взятому человеку из зала. Вообще, насколько я могу судить, большинство песен на концерте было взято с двух последних альбомов. В начале второй песни Хильдебрандт вышел к гитаре, но в руки ее не взял. Вместо этого он немного поскрежетал по ее струнам барабанными палочками, а затем вернулся за синтезатор. У меня даже мелькнула мысль, что гитару так и будут использовать, нестандартно. Я был не так уж и неправ. Крюгер раскладывал листы с текстом песен на центральном, пустующем синтезаторе. Бумажки сдувало вентилятором через секунду после того, как вокалист от них отворачивался. Крюгер допевал песню, смотрел на раскиданные по полу листы, хмурился и лез их поднимать. Когда в один из таких моментов его застало окончание “Glaserne Zeiten”, он комично выскочил на передний план и картинно поклонился, сорвав очередные овации. В течение нескольких песен Крюгер терпеливо собирал бумажки, пока, наконец, не догадался положить их на другой конец синтезатора. Там ветер от вентилятора до них не доставал.

Перед третьей песней Крюгер сказал, что песня, которую они сейчас собираются исполнять, становится все старше и старше. "Мы не становимся старше, это песня становится старше", добавил он с улыбкой и адским акцентом. Я боюсь наврать, творчество Melotron не знаю досконально, но, похоже, это был “Dein Meister”, самый первый их сингл. На драйвовой песне “Menschenfresser” Кай Хильдебрандт снова взял в руки барабанные палочки. Но в этот раз он употребил их по своему прямому назначению и во время мощного, оркестрового припева картинно бил по заранее установленному барабанчику. В перерывах между припевами он с отсутствующим видом нажимал левой рукой клавиши синтезатора (в правой руке были палочки) и недоуменно смотрел на музыкантов, будто спрашивая себя: "Кто все эти люди?" На других песнях барабанчик, к сожалению, не использовался.

Крюгер прикалывался вовсю. На одной из песен он ушел на край сцены и приложил руку к уху, в который раз расшевелив зрителей. Потом повторил жест, но на этот раз прислушиваясь уже к охраннику, стоявшему неподалеку. Охранник, развернутый спиной к сцене, этого жеста не заметил и некоторое время пытался понять, чего это вокруг люди так развеселились. Когда же он заметил Крюгера и неуверенно улыбнулся, тот похлопал его по плечу и вернулся к микрофону. На другой песне помощник, немолодой длинноволосый мужик, который очень внимательно следил из-за кулис за сценой, подбежал к Крюгеру с полотенцем. Тот взял это полотенце, старательно вытер помощнику лицо и отдал обратно. Не обошлось и без ставшей классической шутки − полировки лысины Слатнова. Тщательно протерев своему другу макушку и микрофон, Крюгер отошел и представительным жестом протянул в его сторону руку, призывая публику оценить игру музыканта. Публика приветственно заорала, и случилось чудо − мрачный клавишник улыбнулся и даже кивнул зрителям, “спасибо”, мол.

Далее песни и события перемешались в моей голове, я запомнил некоторые из них − “Frei Wie Das Meer”, “Das Herz”, “Arroganz Der Liebe”, “Vaterland”, “Liebe Ist Notwehr” − но что именно происходило под каждую из этих композиций, я рассортировать не могу. На одной из песен Крюгер оправдал наличие на сцене третьего синтезатора и очень сосредоточенно отыграл на нем повторяющуюся финальную партию. На другой песне Слатнов взял в руки гармошку, он использовал ее и в начале песни (гармошку вообще не было слышно), и в конце (слышно было хорошо, но игрой это назвать сложно, это именно использование, тягучие, чуть мимо тональности звуки). Не гармонист Слатнов все-таки. Пару раз Кай Хильдебрандт брал в руки гитару, используя ее уже в чуть более традиционной манере, то есть повесив на шею. На одной из этих песен Крюгер вдруг протянул руку, представляя Кая и приглашая публику поддержать его. Выражение лица Кая в тот момент явно показывало что-то типа "черт, спалился". Руки его, в привычной для него манере, вообще не двигались по гитаре, вернее, это было совершенно незаметно. Не найдя другого выхода, Кай в свою очередь выпростал руку в сторону Крюгера. Так они и переводили до конца песни стрелки друг на друга.

Во время очередной композиции помощник вынес и поставил перед Крюгером нечто в черном пластиковом пакете. Вокалист сдернул пакет, и обнаружилось, что в нем небольшое металлическое ведро. Пока я гадал, что же может быть в том ведре, на очередном мелодическом взлете Крюгер запустил в ведро руку и окатил часть зала россыпью маленьких звездочек из блестящей бумаги. После этого он отставил ведро вглубь сцены, где периодически копошился между вокальными партиями, и через несколько песен, когда он вымаршировал оттуда с хитрым выражением лица и спрятанной за спиной правой рукой, я знал, что произойдет. И действительно, зал получил еще одну порцию звездочек. Они падали прямо в руки, и я, неизвестно зачем, сунул несколько пойманных звездочек в карман.

Музыкантов вызывали на бис два раза, и каждый раз, выходя к публике, Крюгер прикладывал руку к уху. Его сначала при выходе спародировал Хильдебрандт, а чуть позже вокалист вынудил обоих своих соратников повторить этот жест. Публика орала от души. Где-то посередине концерта Крюгер даже протянул в зал микрофон, чтобы зрители могли покричать в него, как следует. К этому времени к сцене начала подтягиваться пьяная публика – особенно порадовал дядек лет пятидесяти (а то и больше) в аккуратном костюме, от души поколбасившийся под одну из песен. И то, что она начала подтягиваться только в этот момент, было очень хорошо. Я спокойно посмотрел концерт. На второй выход на бис группа исполнила еще две песни: “Der Anfang” и “Princess Of Russia”. Последняя, конечно, была подобрана очень удачно. Зал был в восторге. В третий раз поклонившись (Слатнов уже разулыбался до ушей, а Хильдебрандт снял кепку, чтобы она не упала с головы, и картинно ей размахался), группа ушла окончательно. Отличный концерт. Звук, свет – все на пять с плюсом. Охрана правда чуть параноидальная, она не позволяла подходить слишком близко к сцене, но это, может быть, даже хорошо. Мне очень понравилось.


Выражаем благодарность за предоставленные аккредитации.