Интервью с Helloween : DARKSIDE.ru

Возможно, это банально, но хотелось бы начать нашу беседу с вопроса о последнем визите Helloween в Москву, который состоялся пару лет назад. Как вам понравилось выступать в Москве во второй раз? Насколько ваше пребывание у нас отличалось от предыдущего визита?

Вторая поездка в Москву оказалась для меня очень нервной, потому что я летел туда прямо из Кореи. Помню, что когда наш самолет приземлялся в Москве, у меня было только одно желание – поскорее приехать в отель и лечь спать! Но на дороге были сплошные пробки, так что попасть в отель я смог только часа через два и к тому времени был уже совершенно разбит. Но сам концерт прошел просто отлично, и он стоил этих жертв. Помню, мы играли на классной сцене с тремя большими экранами, так что все было просто великолепно.

Какова была ваша реакция, когда вы узнали, что в Москве с вами на одной сцене будут выступать Masterplan?

Честно говоря, это было уже не в первый раз. Они и до этого раз или два играли перед нами на фестивалях. Иногда они выступали накануне. У этих ребят классная группа, и нет ничего удивительного в том, что мы с ними периодически пересекаемся на различных площадках.

Знаешь, многие фэны восприняли тот московский концерт как своеобразное соревнование между двумя частями бывшего Helloween…

Это просто глупо. С чего вдруг? Такие идеи чаще всего возникают на различных Интернет-форумах, где сидят одни и те же 100-150 человек, которые постоянно всем недовольны, которые постоянно со всеми конфликтуют и пытаются кого-то с кем-то поссорить. Замечательным примером этого является то, что на протяжении многих лет масса народу считала, что Gamma Ray и Helloween терпеть друг друга не могут. А правда заключалась в том, что наши репетиционные базы находятся в Гамбурге в двухстах метрах друг от друга, и поэтому мы очень часто встречаемся либо в находящемся неподалеку итальянском ресторанчике, либо в кофейне, и смеемся над теми идиотами, которые считают, что мы ведем друг против друга войны. Ведь они будут выглядеть совершенными придурками, если увидят, что мы сидим за одним столом и хорошо проводим время.

Мы видели вас на фестивале в Вакене в августе 2004 года и были очень удивлены, что с последнего на тот момент альбома “Rabbit Don’t Come Easy” (2003) вы исполнили только одну песню. Более того, в Москве вы не сыграли с него вообще ни одной песни. Почему?

Все зависит от настроения группы в данный момент времени. Иногда мы садимся и думаем: «Итак, у нас есть час времени, что же мы будем играть?». И совершенно произвольно выбираем песни для сет-листа. Так что не думаю, что это было сделано намеренно, иногда мы в часовом сете играем четыре или пять песен с “Rabbit…”, иногда вообще ни одной, но если мы играем полную программу, то обязательно исполняем пять или шесть песен с этого альбома.

Для последнего турне вы раскопали множество старых песен. Что ты испытывал, исполняя песни, которые никогда раньше не пел?

Ну, большую их часть я все же пел во время турне в поддержку “Master Of The Rings”. Приятно видеть, что людям спустя столько лет все еще нравятся эти старые классные песни. В следующий раз мы пойдем еще дальше, и сыграем все наши длинные песни подряд– начнем с “Halloween” и “Keeper Of The Seven Keys”, потом будет “King For 1,000 Years” и “Occasion Avenue”, так что у публики будет целый час сплошных эпических произведений. А потом будет еще полтора часа хитов – “I Want Out”, “Future World”, “Dr. Stein”, “Eagle Fly Free” и все такое.

Ого, здорово! Любопытная идея! Кстати, возвращаясь к Вакену – в прошлом году во время вашего выступления вы пригласили на сцену Кая Хансена, с которым сыграли две песни. Чья это была идея? У вас не было мысли пригласить Кая или Михаэля Киске в качестве гостевых музыкантов для записи “Keeper Of The Seven Keys: The Legacy”?

Что касается Кая, то это была бы неплохая идея, если бы мы с самого начала знали, что альбом будет называться “Keeper Of The Seven Keys”. Но мы не были в этом уверены вплоть до того, пока до итогового микширования не осталось недели три. В тот день, когда мы в первый раз полностью прослушали этот альбом, мы вышли из студии с чувством полного удовлетворения и осознания, что мы записали отличный альбом. Но звать Кая было уже поздно, потому что все партии уже были записаны. Хотя ни для Кая, ни для нас никогда не будет проблемой записать что-нибудь вместе в студии. И мы обязательно это сделаем в будущем. Что же касается Михаэля Киске, то больше всех против сотрудничества с ним выступает Маркус (Гросскопф, басист). Михаэль неоднократно говорил, что он ненавидит металл, и что все метал-фэны – дураки, и Маркусу это очень не понравилось. Помню, что когда мы собирались записывать песню “Light The Universe”, которая в итоге была исполнена дуэтом с Кэндис Найт, мы изначально хотели пригласить для ее записи Михаэля. Эта песня вполне могла ему понравиться, потому что это баллада, и там почти нет металла. Но после того как он в очередной раз сказал, что все металлисты - дураки, мы решили, что не хотим, чтобы он принимал участие в записи нашего альбома.

Давай вернемся к названию альбома. Тебе не кажется, что, назвав альбом таким образом, вы поставили себя в очень удобную позицию для критики? Все будут сравнивать этот альбом с двумя предыдущими “Keepers…”, а ведь он звучит совершенно иначе…

Ну, это с какой стороны посмотреть… Альбом состоит из двух дисков, и, мне кажется, что первый из них вполне можно сравнить и с “Keeper 1”, и с “Keeper 2”, если не брать в расчет более современный звук. Но, учитывая, что главное действующее лицо альбома - это Хранитель, у нас в любом случае получился бы альбом из серии “Keeper…”, хотя окончательно мы решили назвать его именно “Keeper Of The Seven Keys: The Legacy” только тогда, когда прослушали его целиком и поняли, насколько он получился удачным. У нас теперь есть настоящий гитарный дуэт, чего не было уже последние лет десять, потому что когда в группе был Роланд (Грапов), они с Михаэлем (Вайкатом) просто ненавидели друг друга. Но зато сейчас у нас есть два гитариста, которым нравится просто сидеть вместе и джемовать. Такое стало возможным только сейчас. А такое громкое название, как “Keeper Of The Seven Keys” заставит послушать альбом очень многих, что здорово.

А почему вы решили выпустить альбом в качестве двойного диска? Ведь он длится всего 78 минут, и вполне мог бы поместиться на один CD…

Да, мог бы, если бы мы согласились на ухудшение качества звука. То есть, оцифровали бы звук не в 16-битном формате, а в 14-битном, то есть, если бы пострадало качество. Это сойдет для концертника, потому что он и при 14-битной оцифровке звучит отлично, но в студии столько времени тратится на то, чтобы вычистить звук, что было бы глупо пустить все эти усилия коту под хвост, оцифровав звук в формате 14 бит. К тому же, если бы мы поместили весь альбом на один диск, то на CD-проигрывателях первого поколения он бы вообще не стал читаться. И, честно говоря, мне кажется, у нас получилось здорово – не просто новый “Keeper…”, а целых два – третий и четвертый.

Ты сказал, что сейчас атмосфера в группе очень изменилась. Но почему же в таком случае все по-прежнему пишут песни раздельно?

Нет, мы не пишем песни раздельно, просто в авторах указан тот, кто приносит основную идею. Все эти песни мы репетировали и доводили до ума все вместе в течение четырех месяцев, так что, естественно, все обсуждалось и менялось. В авторах указан лишь основной автор, но это вовсе не означает, что песня была написана им единолично.

Давай более подробно поговорим о некоторых песнях песнях. Пожалуй, самым интригующим треком альбома является открывающая композиция “King For 1,000 Years” - в первый раз за долгие годы Helloween создали нечто подобное. Как она была написана? Вы специально хотели сочинить нечто не менее эпическое, чем знаменитые 13-минутные треки с первых двух “Keepers…”?

По-моему, она просто не могла увидеть свет ни в каком ином виде. Когда что-то происходит в мире Хранителя, то это всегда лишь отзвук, параллель реальной жизни. Помню, для этой песни у нас было готово три с половиной страницы текстов, но лишь около половины из них нашли свое отражение в музыке. Мы провели в студии не менее двух недель, джемуя, пробуя так и сяк, пытаясь переложить хоть часть наших идей на музыку. Когда говорит дьявол, это должно звучать так, когда говорит человечество – этак, и т.д. и т.п. И, в конце концов, оказалось, что у нас целых 14 минут готового материала, потому что нам хотелось поместить в него все свои идеи и наработки. Когда ты вложил в музыку свои мысли и душу, то будет нехорошо, если ты не сможешь донести все это людям. К тому же, эта песня служит своеобразным введением к целой истории, в ней объясняется, почему Хранитель снова вышел на борьбу со злом, рассказывается, что ключ от моря алчности был потерян из-за горстки дураков, которые предали человечество, поверив заманчивым посулам дьявола, пообещавшего им, что они будут королями тысячу лет и т.д. и т.п. Это очень важная история, поскольку все это происходит не только в мире Хранителя, и должно быть понятно всем.

Еще одним весьма любопытным треком является “Occasion Avenue”. Ты не мог бы рассказать о нем подробнее? И для чего в интро к нему вы поместили фрагменты песен с двух предыдущих “Keepers…”?

Потому что “Occasion Avenue” - это песня о реинкарнации. Проспект Возможностей – это своего рода синоним жизни, это огромная улица с миллионами больших и маленьких возможностей. И если ты свернешь с этой улицы, ты можешь заблудиться. Ты можешь найти дорогу обратно, а можешь и нет, и это означает, что ты не сможешь воплотить в свой жизни все, что хотел, и тебе придется прожить новую жизнь, и снова вернуться на самое начало Проспекта Возможностей. И так будет повторяться снова и снова. И поэтому нам пришла в голову идея именно такого интро – вернуться назад, ко временам “Keeper 1” and “Keeper 2”, напомнить людям что и как тогда было. Жизнь всегда повторяется и всегда дает второй и третий шанс, но если ты снова и снова будешь делать все не так, то всегда будешь снова оказываться в начале пути. Таков закон жизни, и таков закон музыки, да и практически в любой сфере все функционирует по тем же самым законам.

В качестве первого сингла с альбома была выбрана песня “Mrs. God”, хотя изначально планировалось поместить на него “Come Alive”.
Почему же вы все-таки остановились на “Mrs. God”? И не кажется ли тебе, что это одна из наиболее нетипичных песен альбома?

То же самое было и с “Dr. Stein”. “Dr. Stein” была мега-нетипичной для Helloween, но мне кажется, что важно показать людям, что у нас в музыке не только мрак и забой. То же самое и здесь – если бы мы решили поместить на сингл “King Of 1,000 Years”, люди бы подумали «О-о-о, целых 14 минут мрака, готики и дьявольщины». А это вовсе не так, ведь на самом альбоме довольно много песен в духе “happy happy Helloween”. И, мне кажется, что, в конечном итоге, выбор сторону “Mrs. God” был сделан потому, что эта песня более глупая, чем “Come Alive”. (Дружный смех).

У вас очень необычная мотивация при выборе песен!

Нет, я серьезно! В противном случае люди бы прослушали 14-минутную “King For 1,000 Years”, и сказали бы: «Это так мрачно!». Но ведь это не так, на альбоме, как всегда, полно глупого позитива, это все еще “happy happy Helloween”, что, мне кажется, является неотъемлемым атрибутом группы вообще и важной частью “Keeper 1” и “Keeper 2” в частности. И, мне кажется, что наследие “Keeper 1” и “Keeper 2” как раз и должно сохранить дух “happy happy Helloween,” иначе какое же это наследие. И “Mrs. God” как раз очень подходит для того, чтобы продемонстрировать людям, что и среди серьезных тем всегда есть место для “happy happy Helloween”, для глупой, но веселой части Helloween.

Энди, с одной стороны, твоему перу принадлежат такие песни, как “Mrs. God”, “Why?” (“Master Of The Rings”, 1994) и “Hey Lord” (“Better Than Raw”, 1998), а с другой стороны, ты также написал такие мрачные вещи, как “Don’t Believe In The Good” (“Done With Mirrors”, сольный альбом Энди, 1999). Как ты вообще относишься к религии?

Ну, “Don’t Believe In The Good” - это, скорее, метафора, это то, что обычно говорят, когда очень злятся. В такие минуты обычно говоришь что-то типа: «Что бы я ни сделал, все получается не так, добро, которое я делаю, не возвращается обратно, так что уж лучше я буду злым, потому что я не верю в хорошее». Кроме того, не нужно забывать, что песня заканчивается словами «Я не верю в хорошее в тебе…», и этим последним словом все объясняется. Ведь я говорю не

“I don’t believe in the good”, а “I don’t believe in the good in you.” А лично я верю в хорошее в себе.

Давай вернемся к новому альбому – какие у тебя остались впечатления от работы с Кэндис Найт над песней “Light The Universe”? Вы записывались вместе, или же просто послали ей песню, и она записала свою партию?

Частично и так, и так. Некоторые моменты мы удачно записали в студии, некоторые она доводила до ума в Нью-Йорке. Все вышло как-то очень просто и логично, хотя в самом начале у нас были другие кандидатуры. Как я уже говорил, для нас было бы намного проще спеть с Михаэлем, но после тех глупостей, которые он наговорил, нам уже не хотелось видеть его на альбоме. И тогда мы решили пригласить вокалистку. Кэндис одной из первых пришла нам в голову, и ребята с SPV сказали, что это будет несложно, потому что она подписана на том же лейбле, что и мы. Так что все разрешилось очень просто, и она оказалась очень легким в общении человеком – она сказала: «Пришлите мне песню, и если она мне понравится, я ее спою, если же нет – то нет». (Смеется). Очевидно, песня ей понравилась.

Ты уже долгое время живешь на Тенерифе и там же много работаешь – большая часть нового альбома была отрепетирована и записана именно на этом испанском острове. Скажи, насколько сложно настроить себя на работу в таком месте, как Тенерифе?

Это не так сложно, потому что у Тенерифе есть как бы две стороны: одна – романтическая, со всякими туристическими достопримечательностями, пальмами и огромным количеством пляжей, но не нужно забывать, что это остров вулканического происхождения, так что он может быть и жестким и безжалостным, как камень. Он может быть очень мрачным и сокрушающим, очень «метальным». Многие спрашивают меня: «А у тебя там не возникает желание поиграть регги?» (Дружный смех). И я отвечаю: «Нет, у вас неверное представление об этом острове». Он словно маленький континент – любое место на земле, что вы можете вспомнить или представить себе, вы найдете на этом острове в миниатюре. И здесь далеко не все навевает мысли о регги.

Скажи, а песня “Could I Leave Forever” с твоего первого сольника “Come In From The Rain” (1997) - она действительно о твоем желании уехать из Германии в более теплую страну?

Да, совершенно верно.

Значит, ты осуществил свою мечту?

Вот именно! (Смеется). Просто, знаете, это очень давит на психику, когда ты в четвертый или пятый раз возвращаешься из мирового турне, и каждый раз дома зима! Я годами не видел лета! Да, в некоторых странах мы выступали летом, но ведь когда ты в турне, то не имеешь возможности пойти на пляж и насладиться солнцем. Турне – это тяжелая работа, сегодня ты здесь, а завтра там. Я очень тосковал по тому ощущению, когда солнце будит тебя утром, ты выходишь на солнечную улицу, идешь на пляж, чтобы искупаться или просто поваляться на солнце. Я скучал по солнцу, я – настоящее Дитя Солнца, я люблю его, оно мне просто необходимо. Мне достаточно просто увидеть солнце, и мне уже хорошо. Поэтому моей самой большой мечтой было уехать из Германии. Теперь же, когда бы я ни вернулся из турне, здесь всегда тепло!

На твоем первом сольнике есть еще одна удивительная песня – “1000 Years Away”. Она о жестоком обращении с детьми, и, насколько мы поняли, основана на реальных событиях, но какого рода это были события? Ты прочел о них в газете, или же это произошло где-то неподалеку?

Да, неподалеку от нас было целых три таких случая. Буквально километрах в 50 от нашего дома орудовал маньяк, который насиловал и убивал детей. В Бельгии была даже целая демонстрация по этому поводу. Это невероятно, у меня просто не укладывается в голове, что есть люди, которые, как этот бельгийский парень, могут изнасиловать 18 и убить 19 девочек! Их тела нашли у него в подвале, в саду, и где-то еще. Это было просто ужасно, в это невозможно поверить. Но многие не заявляют о подобных вещах, им стыдно, что это произошло с ними или в их семье, и они не предают эти факты огласке, что, на мой взгляд, является худшим, что они могут сделать в подобной ситуации, поэтому я и написал эту песню.

А вообще, насколько твои песни автобиографичны? Ты чаще пишешь о себе или же о вымышленных событиях и людях?

И так, и так. Я записываю свои мысли, и я не могу сказать, что они абсолютно верные, это просто то, что я думаю. Я считаю себя абсолютно обычным человеком, и мысли у меня точно такие же, как у миллионов других людей. Как и любой другой человек, я могу быть в чем-то необразованным и глупым, я тоже в чем-то могу ошибаться, но могу быть и в чем-то прав. Это всего лишь мои мысли, моя философия. Просто когда я переношу свои мысли на бумагу, мне становится легче, я словно даю своей голове передохнуть.

Еще один вопрос о текстах: скажи, о чем повествуется в песне “I Live For Your Pain” с альбома “Dark Ride” (2000)?

Это достаточно распространенный эпизод человеческих взаимоотношений, когда двое любят друг друга, но их любовь порой граничит с ненавистью. Сегодня эта девушка – любовь всей твоей жизни, а завтра вы готовы убить друг друга. Это чувство настолько велико, что проявляется одновременно и с негативной и с позитивной стороны. И в этой песне я задаю вопрос – как может быть, что человек, которого ты так сильно любишь, в какой-то момент становится твоим заклятым врагом? А часом позже вы падаете друг другу в объятия, чтобы заняться безумным сексом. Почему такое происходит? Я сам неоднократно сталкивался с подобными ситуациями, да, я думаю, практически все когда-либо становились свидетелями подобных взаимоотношений. Вы можете безумно любить друг друга, но при этом на какой-то час или даже на несколько дней становиться злейшими врагами и даже не разговаривать, чтобы потом снова горячо помириться. Это все так странно, я не могу этого понять.

Что ж, мы много говорили о текстах, давай теперь перейдем к видео. Мы слышали, что вы скоро планируете выпустить DVD, в которое войдут все клипы Helloween…

Японцы уже выпустили подобную видеоколлекцию, так что появление ее в Европе было только вопросом времени. Но когда я увидел DVD “High Live” (запись, изначально вышедшая в 1996 году на видеокассетах – прим. авт.), я был очень разочарован. Мы все были разочарованы, потому что это откровенно дерьмовый релиз. Ребята с лейбла просто взяли видеопленку, перевели ее в формат DVD и пустили в производство. Там нет ни меню, ни какого-нибудь эксклюзива, нет ничего для фэнов. И я подумал, что уж лучше я сам сделаю этот DVD таким, каким он должен быть, чем допущу, чтобы европейская коллекция клипов была такой же скучной, как DVD “High Live”. Мы хотим дать нашим европейским фэнам немного больше – какие-нибудь скрытые бонусы, скрытые приколы. Чтобы люди не посмотрели DVD и положили на полку, а чтобы каждый раз находили бы на нем для себя что-то новое, открывали бы его для себя с новой стороны, вот это было бы здорово.

А как насчет нового концертного DVD? Вы не планируете его выпустить?

Да, думаю, мы запишем пять или шесть концертов, но я пока не знаю, где. Нам уже поступило несколько предложений, например, записать и выпустить концерт в Перу. (Смеется). Но так или иначе, несколько концертов во время Keeper Legacy-тура мы обязательно запишем.

Нам всегда было очень интересно, кому пришла в голову идея клипа “Where The Rain Grows” (с альбома “Master Of The Rings”, 1994), в котором главный герой из офисного работника в деловом костюме превращается в индейца, танцующего ночью вокруг костра в национальных одеждах…

Главная идея клипа заключается в том, что этот парень хочет вырваться из современного мира. Мы снимали это видео в Гамбурге, и он разводит костер и одевает индейскую одежду в самом его центре, неподалеку от гавани. Таким образом он пытается вырваться из окружающего его современного общества, оттуда, «где растет дождь», как бы вырваться из дождя на солнце. Оставь позади свою грусть, сбрось костюм и стань самим собой. Концепцию этого клипа мы придумали сообща, и весь клип – это набор различных дурацких идей группы. (Смеется). (М-да, обидно, когда сама группа не понимает, что сняла гениальный клип… - прим. пер.).

А какие воспоминания остались у тебя о съемках клипа “Perfect Gentleman” (также с “Master Of The Rings”)? Сколько времени уходило у тебя на грим?

Рад, что вы хоть меня узнали! Когда этот клип только вышел, многие жаловались: «Что здесь делает этот мужик сутенерского вида?». (Дружный смех). И нам пришлось им объяснять, помню, это было интервью на VIVA или на MTV - «Ребята, это я!». На грим у меня ушло не так много времени, это вообще был недорогой клип, но его было очень прикольно снимать, и мы, в общем-то, не ставили перед собой цели снять что-то навороченное. Наоборот, мы хотели, чтобы он получился дурацким, смешным, чтобы над ним можно было посмеяться. Но почему-то музыкальные каналы типа VIVA или MTV восприняли его слишком серьезно, и нам многие говорили: «Замечательная песня, но что это за придурок?» Меня даже не узнавали! Но весь прикол как раз и заключался в том, что в главной роли там я, и нам как-то не пришло в голову, что меня могут не узнать. Без этого клип теряет всякий смысл.

Правда ли, что во время съемок клипа “I Can” (с альбома “Better Than Raw”, 1998) ты чуть не утонул?

Да-да-да! Меня увезли где-то на километр от побережья и бросили прямо в Атлантический океан. Плыть было очень тяжело, потому что я был в ботинках, и на мне была целая тонна одежды, так что я чуть не утонул. Я далеко не бесстрашный человек, и я действительно испугался, оказавшись в море так далеко, ведь там водятся большие белые акулы и прочая нечисть. Я подумал: «Заберите меня обратно на борт! Пожалуйста!» (Дружный смех).

Не так давно вашим менеджментом занялась компания Bottom Row Promotion, то есть, насколько мы понимает, ты восстановил отношения с Яном Байати и Костой Зафиру. Это было трудно? Насколько мы поняли из интервью с музыкантами Pink Cream 69, вы вообще не общались почти 10 лет…

Да, девять лет, если быть точным. Ребята, особенно Ян, были одними из моих лучших друзей, но с тех самых пор (c ухода Энди из Pink Cream 69 в Helloween – прим. авт.) мы не общались, потому что я разочаровался в нем, а он – во мне. Мы даже не разговаривали. Вся курьезность ситуации заключалась в том, что наши жены и дети очень близко дружат, и они продолжали общаться все это время. Ян часто отправлял своего сына на каникулы ко мне на остров, я встречал его в аэропорту, но не разговаривал с Яном. (Смеется). Я просто встречал его сына, он проводил каникулы на Тенерифе, потом я отвозил наших детей в аэропорт и отправлял в Германию, где он их встречал. Причем все это под гробовое молчание! (Смеется). Это была идиотская ситуация, но она коренным образом изменилась, когда у его сына обнаружили рак крови. Это был очень тяжелый момент, и мы оба подумали: «Мы должны начать общаться ради наших детей!». Мы столько пережили вместе, сначала даже казалось, что его сын вот-вот умрет, и в такой ситуации мы просто не могли не забыть про свои обиды. А сейчас мы снова общаемся, как ни в чем не бывало! (Смеется).

Во время своих первых концертов в составе Helloween ты пел одну песню из репертуара Pink Cream 69 – “Where The Eagle Learns To Fly”. Почему именно ее? Она имеет для тебя какое-то особое значение?

Во-первых, это одна из моих любимых песен, в ней очень много меня, как в музыке, так и в текстах. К тому же, это было очень интересно – сесть и спеть эту песню, только акустическая гитара и я. Это было словно 15-минутное воспоминание или посвящение Pink Cream. Я знал, что своим переходом в Helloween я привлек в их лагерь достаточно много фэнов Pink Cream, и поэтому мне показалось, что это будет правильно. И, мне кажется, людям это нравилось, да и у меня самого порой бегали мурашки.

В Pink Cream 69 ты в свое время пел песню “Keep Your Eye On The Twisted”, в которой весьма недвусмысленно выражалось ваше отношение к неофашизму. Насколько ситуация изменилась с тех пор?

Во времена “Keep Your Eye On The Twisted” всякое нацистское дерьмо случалось постоянно, но не только в Германии. Гораздо острее эта проблема стояла, например, в Англии. Много неонацистов было также в Штатах, они даже развернули там свои тренировочные лагеря с большими запасами оружия. Это просто невероятно. Но сейчас, мне кажется, ситуация немного изменилась к лучшему, по крайней мере по сравнению с тем, что было лет 12 назад.

Зато сейчас с этим большие проблемы в России…

(Удивленно). Бог мой, но почему? Это глупо! Загляните в учебник истории, эта идиотская идеология нежизнеспособна!

Возвращаясь к твоей работе в Pink Cream 69, скажи, насколько был неизбежен распад старого состава группы в 1993 году? Или же все-таки была какая-то возможность удержать его на плаву?

Честно говоря, нет. Помню, тогда у нас было очень много споров и склок по поводу направления музыкального развития группы. Лично мне не нравилась идея изменять стиль группы в направлении Alice In Chains только на том основании, что они на тот момент были очень популярны. Мне наша группа казалась вполне успешной, так зачем менять стиль? Это было основной причиной наших ссор. И я не видел иного выхода из ситуации, нежели «попросить» из группы сторонников подобных изменений, или, что было проще, принять предложение Михаэля Вайката и присоединиться к Helloween. Для меня это было намного проще, так как был с ним знаком уже много лет. То есть, не было такого, что я присоединился к группе, которую едва знал.

Кстати, об изменении музыкального стиля: на твоем втором сингле с первого сольника есть весьма экспериментальный трек под названием “We’re Riding The Light”. Что сподвигло тебя на подобный эксперимент с почти танцевальными электронными ударными? И тебе не кажется, что если бы ты продолжил в том же духе, то мог бы иметь немалый успех на MTV?

Я немного опередил время. (Смеется). Я всегда был фанатом различных технических новинок, мне нравится пробовать их в деле, и иногда они наталкивают меня на весьма оригинальные музыкальные решения. Так что я немного поэкспериментировал над этой песней, а потом просто поместил ее на альбом. Может, она кому-то и не понравилась, но ведь, в конце концов, это сольный альбом, это нечто очень личное. Меня, на самом деле, мало волнует, понравилась она или нет, я поместил ее на альбом, потому что хотел показать людям нечто новое, непривычное. Забавно, но сегодня мои сольники нравятся гораздо большему количеству людей, нежели это было несколько лет назад, и все потому, что те эффекты, которые я в них использовал, сегодня распространены намного больше в ню-метале и экспериментальном металле. Люди говорят: «Помнишь того парня, Энди Дериса? Он делал нечто похожее пару лет назад!».

Два твоих сольника очень сильно отличаются не только от Helloween, но и друг от друга. На втором гораздо больше тяжелых гитар, да и звучит он немного альтернативно. Скажи, ты в то время увлекался гранджем и альтернативной сценой?

Нет, скорее, мне были интересны всякого рода эксперименты. Поиграть со звуком, поизвращаться над ним – это было моей главной целью. Мне не кажется, что этот альбом звучит альтернативно – тогда я даже не слушал никаких альтернативных команд. Забавнее всего, что тот звук и те эффекты, которые вы слышите на “Done With Mirrors”, стали очень популярны буквально через два года после его выхода. Дело в том, что у меня было некоторое преимущество в плане опробования всех этих технических новинок, так как я напрямую работал с компаниями, которые их продавали, и имел возможность первым все попробовать и оценить. Когда вокалист пусть даже весьма популярной группы выпускает свой сольник, его аудитория будет не слишком велика, равно как и бюджет, которого будет недостаточно для того, чтобы делать альбом мирового класса, сделать достойное микширование. Поэтому я и записывал его, скажем так, весьма нетрадиционным способом. Люди честно пытались прослушать и полюбить этот альбом, но некоторые так и не смогли «врубиться» в использованные мной эффекты. Три или четыре года спустя это было бы для них намного проще, потому что к тому времени они бы уже несколько раз услышали их от других известных групп, и такая музыка понималась бы намного проще. Быть в чем-то первым всегда трудно.

А какую музыку ты сейчас слушаешь? И есть ли молодые группы, которые произвели на тебя впечатление?

Я только что записал альбом одной замечательной молодой метал-группы, но только ее никто не знает, потому что у них пока даже нет контракта. Они называются Meridian Zero, они разогревали нас в Испании во время нашего прошлого турне. И это только одна из огромного количества прекрасных групп. Так что все зависит от конкретного направления, которое вы имеете в виду. Если говорить о классическом металле, то на этой сцене практически ничего не происходит, все та же скучнейшая фигня. У меня создается впечатление, что у тех, кто его играет, просто закончились хорошие идеи, или же они не утруждают себя детальной проработкой альбома, я не знаю. Но когда я слушаю новые работы представителей этого стиля, то в большинстве случаев это откровенная скукотища. Надеюсь, в будущем эта ситуация изменится. Что же касается ню-метала, то в нем встречается огромное количество интересных команд, хотя и они порой начинают заниматься самокопированием. Сейчас для этого стиля настали нелегкие времена – ню-метал изживает себя, что очень грустно, создается такое впечатление, что Korn и Linkin Park копируют просто по всему миру. Как только Evanescence добились успеха, как сразу же возникли десятки подобных групп с женским вокалом, не привнесшие в жанр ровным счетом ничего нового. Если бы они привнесли в него новую атмосферу или звучание, то все было бы здорово, но копировать кого-то только лишь потому, что они продали несколько миллионов альбомов, это глупо, хоть мы и сталкиваемся с этим на каждом шагу. Часто бывает, когда по следам одной успешной группы идет штук 20 ее клонов, пытающихся «выехать» на ее популярности.

Ты слышал о проекте Place Vendome – группе, в которой твои бывшие товарищи по Pink Cream 69 Деннис Вард и Коста Зафиру играют вместе с Михаэлем Киске?

Да, я слышал одну их песню. Это хорошая рок-музыка, я только надеюсь, что звук гитар не покажется Михаэлю слишком громким. (Смеется).

Забавный факт – ты ушел из Pink Cream, чтобы присоединиться к Helloween, а теперь ребята из Pink Cream организовали совместный проект с вокалистом Helloween, которого ты заменил…

Да, круг замкнулся. (Хохочет). Но я не вижу в этом ничего странного, у всех есть свои идеи, свое музыкальное видение, и если ребятам показалось, что будет здорово сделать такой проект, то почему бы нет? И, насколько я могу судить по тому, что слышал, у них неплохо получилось.

Кто те ребята, которые играют с тобой на твоих сольниках? Нам о них ничего не известно, кроме того факта, что ударник Ральф Мэйсон играл с тобой еще до Pink Cream 69…

Ральф до сих пор остается моим лучшим другом. Мы с ним с пятого класса учились вместе в школе, а потом еще некоторое время в институте. Мы были просто неразлей-вода, мы вместе писали музыку и вместе организовали свою собственную группу. Сейчас у него одна из крупнейших в Германии музыкальных школ, это школа InTact в Карлсруэ, и дела идут очень хорошо. Забавно, что он пошел в университет, чтобы стать учителем, но не проработал учителем не дня, а сразу же после окончания университета открыл собственную школу. (Смеетя). Остальные ребята из группы – тоже мои друзья, и Гизи (Гизберт Ройдер, басист), и Дон Пупилло (гитарист), но все они остались в Германии, так что мы с ними общаемся только тогда, когда мне нужна их помощь, или же им – моя. Но, так или иначе, все мы – друзья.

Кто поет на “Do You Really Wanna Know”, японском бонусе к альбому “Done With Mirrors”?

Это Ральф. Это его песня, она мне очень понравилась, и я сказал ему: «Если хочешь, можем поместить ее на альбом». Мы решили спеть ее дуэтом, он – в качестве основного вокалиста, и я вторым голосом. Для меня это совершенно не составляло проблемы, потому что так или иначе на многих инструментах на этом треке мне пришлось играть самому. Все, что вы на нем слышите, сыграно двумя людьми – Энди и Ральфом, это наше с ним совместное творчество.

Ты не собираешься выпустить еще один сольник? Наверняка ты пишешь гораздо больше песен, чем используешь в Helloween…

Фактически, большая часть моих трудов все-таки находит свою реализацию в Helloween, и за его рамками остается не так много песен, чтобы можно было задумываться о сольном альбоме. Да, конечно, меня угнетает, когда некоторые песни лежат без дела по несколько лет, но таких сейчас очень мало. Но это вовсе не означает, что новый сольник так и не увидит свет, просто это произойдет не в ближайшее время, а немного позже.

Скажи, а почему в качестве нового ударника Helloween вы выбрали именно Дани Лоэбле из Rawhead Rexx? Были ли еще какие-нибудь кандидатуры?

Да, было еще несколько кандидатур, но нам показалось, что стиль игры Дани ближе всего к стилю Инго. Дани с Rawhead Rexx как-то записывались в моей студии, а через три или четыре месяца он покинул группу, так что нам даже не пришлось разбивать коллектив, потому что Дани к тому времени был уже «на вольных хлебах». Нам он запомнился как великолепный барабанщик, играющий в стиле Инго Швихтенберга, и мы предложили ему попробовать. Помню, как в первый день в студии он просто выбивал из барабанов душу, это было невероятно. По странному стечению обстоятельств, в студии у нас стояла такая же ударная установка, на которой играл Инго – Sonor, и ее звучание очень живо напомнило Маркусу и Вайки об Инго, достаточно было закрыть глаза, и создавалось впечатление, что за барабанами сейчас сам Инго.

Вы недавно подписали контракт с лейблом SPV. Скажи, они дают вам полную свободу действий, или же все-таки высказывают какие-то предложения и пожелания?

Думаю, они достаточно нам доверяют, чтобы позволить нам делать то, что мы считаем нужным. Забавный факт – оба наших предыдущих «Кипера» тоже вышли на SPV (их распространением действительно занимались SPV, но вышли они на лейбле Noise Records – прим. авт.), и получилось так, что к выходу “Keeper Of The Seven Keys: The Legacy” мы снова вернулись на SPV, что было совершенно случайно, но все равно очень забавно. Зато теперь нам никто не указывает, что нужно делать, а то опыт нескольких предыдущих лет нам доказал, что когда лейбл или менеджмент пытаются манипулировать группой, ничего хорошего из этого не выходит. Если говорить откровенно, то “The Dark Ride” мог бы иметь успех. Он был ориентирован на американский рынок, мы пошли навстречу пожеланиям записывающей компании и менеджмента, но они нас откровенно надули, так и не издав его в Америке вовремя. Вы только представьте, что альбом, ориентированный на американский рынок, выходит в Америке только через год после того, как был издан в Европе и Азии! Из-за этого идиотизма, из-за этой дурацкой политики группа чуть не развалилась. Да, группы порой попадают в очень странные передряги. Из всего этого мы извлекли для себя урок: никого не слушать, делать только то, что мы считаем нужным, потому что иначе рано или поздно мы окажемся в дураках.

И, наконец, последний вопрос – есть ли шанс, что однажды увидит свет еще один “Keeper”, или же эта сага окончательно завершена?

Э-э-м-м… Сложный вопрос. Если таковой увидит свет, это будет означать, что в мире стало еще больше войн, еще больше всяких мерзостей, которые заставили Хранителя снова встать на борьбу со злом. Так что лично мне бы этого не хотелось. Но, если посмотреть на это исключительно с музыкальной точки зрения, то мы вполне можем продолжить сагу о Хранителе, и не издавая альбомов, в названии которых он упоминается.

Что ж, Энди, было очень приятно с тобой поговорить! Извини, что отняли у тебя столько времени!

Наоборот, спасибо, ребята, что вы уделили мне столько времени!

Надеемся вскоре увидеть тебя в России.

Да, во время европейского тура мы обязательно сыграем в Москве, я видел этот город у нас в расписании турне. Скорее всего, мы выступим в Москве и Санкт-Петербурге, хотя хочется надеяться, что не только в них. Недавно в Испании я встретился с Удо Диркшнайдером, и он рассказал мне, что в России очень много замечательных городов, где здорово выступать, мы же только дважды выступили в Москве и однажды – в Санкт-Петербурге, так что нам стоит расширить свой кругозор. По крайней мере, нам бы этого очень хотелось.

Энди, ты, случайно, не помнишь, в какое примерно время вы будете выступать в Москве и Санкт-Петербурге? Что по этому поводу написано в расписании турне?

По-моему, это будет где-то в январе, но точно вспомнить не могу, потому что расписание второй части европейского турне еще окончательно не утверждено, и представляет собой только процентов на 90 укомплектованный список, который будет корректироваться и дополняться. Но я могу сказать абсолютно точно, что Москва и Санкт-Петербург в этом списке есть.

Выражаем благодарность Максиму Былкину (Soyuz Music) за организацию этого интервью и предоставленные фотоматериалы.

Вопросы задавали Роман Патрашов, Наталья Хорина
Вопросы также составлял Blindman
Перевод с английского – Наталья Хорина
28 сентября 2005 г.
3 ноя 2005 the End

Helloween

Дитя солнца