Интервью с My Own Private Alaska : DARKSIDE.ru

Здравствуйте. В сети очень мало материалов о том, как создавалась группа. Расскажите об истоках Мy Own Private Alaska?

T.: Мэтью (вокалист) и я (Тристан, клавишные) решили добавить в мир рок-металл-скримо- музыки клавишные, потому что слушать однообразную гитарную музыку надоело. Мы долго искали барабанщика для проекта, и, когда нашли, уже после девяти репетиций с ним мы записали наш дебютный ЕР. Это было в июне 2007 года. На первой совместной репетиции никто не знал, что у нас получится, но мы сыгрались с первых нот. Было очень волнительно – мы чувствовали себя Колумбами, открывающими неизведанные доселе музыкальные берега. Все это звучало очень свежо, но в то же время просто.

Каждый пишет себе партии самостоятельно или это коллективная работа?

T.: На самом деле, после того, как мы собрали группу, все пошло само собой. К тому времени у меня уже было много готового, хорошо проработанного материала, куда оставалось дописать партии ударных и вокала. Я работал над этими песнями на протяжении нескольких лет, поэтому все детали уже были продуманы. Сейчас, конечно, подход к написанию песен изменился – у меня ведь уже нет готового материала в запасе. Так что я придумываю основные риффы и мелодии, а потом мы собираем эти кусочки в единое целое. Наши композиции довольно короткие, но насыщенные. И, несмотря ни на что, это настоящий рок, а не просто фортепианная музыка.

Есть ли у членов группы музыкальное образование?

T.: Йох

ан раньше учился в школе барабанщиков (Агостини). По большей части он слушал и смотрел, как играют знаменитые барабанщики, изучал их технику и повторял за ними. Поэтому он может играть совершенно разную музыку.
Я десять лет отучился в музыкальной школе по классу фортепиано, с пяти до пятнадцати лет. Это была простая музыкальная школа в небольшом местечке, где я жил. Потом я оставил фортепиано и занялся гитарой – тогда я открыл для себя Nirvana, и мне просто снесло крышу. Я снова взялся за фортепиано уже в 20 лет, но уже не играл классику – я был пианистом с душой гитариста, выросшего под влиянием гранжа Курта Кобейна. Я смог оторваться от классических произведений и научился играть вовсе не так, как учат в консерваториях. И я очень этому рад.
Мэтью никогда не занимался ни вокалом, ни игрой на инструментах, он самоучка. Его стиль и манера пения сложились под влиянием рок-музыки.

Чем вы занимаетесь помимо работы в группе?

T.: У Мэтью свое концертное агентство. Йохан – художник, плюс он играет в еще одной группе, Cats On Trees. Эта группа играет поп. Я подрабатываю гражданским авиадиспетчером.

Какие хобби есть у участников группы?

T.: Мы живем, как и все обычные люди – интернет, интернет и еще раз интернет! Мы правда проводим очень много времени за компьютером – общаемся с поклонниками, занимаемся продвижением группы. А когда у нас в туре выдается свободное время – мы ходим по музеям. Искусство для нас очень важно. Мы с Мэтью большие футбол

ьные фанаты (в России есть много замечательных футболистов – Аршавин, Жирков, Мбарк Буссуфа), а еще я очень люблю гонки Формулы-1. Не сочтите за лесть, но Петров, который выступает за команду Лотус-Рено - отличный пилот.

Хотелось ли бы вам заниматься каким-то еще видом творчества? Может писать какую-то другую музыку, а может делать что-то, совсем к ней не относящееся?

T.: Как я уже говорил, барабанщик Йохан – художник. Он занимается оформлением наших декораций и обложек дисков. Мэтью также является участником еще одной группы, играющей пост-панк, там он поет на французском. Я же помимо МОРА ничем особо и не занимаюсь. Мне бы хотелось снять свой собственный фильм, и я уже принимал участие в съемках нескольких короткометражек.

Совсем недавно группа выпустила новый альбом с принципиально новым звучанием. С чем связана такая смена курса вокала?

T.: Если вы имеете в виду ЕР «Amen», я бы сказал, что в нем действительно экстремальный вокал уступил место надрывным крикам – крикам матери, на глазах у которой ребенка сбивает машина.
А если вы говорите о «The Red Sessions», то стоит отметить, что это акустический альбом, как «Unplugged in New York», который в свое время выпустили Nirvana. Дело в том, что на радио нас часто просят сыграть что-нибудь вживую, но возможностей для полноценного выступления на радиостудии, конечно, нет. Поэтому в таких случаях мы играем акустические версии наших песен. В этом году нам пришла идея выпустить эти версии на CD. Мы

решили, что это поможет нам расширить свои музыкальные горизонты, показать, что мы способны на эксперименты. Мы очень рады, что вы отметили этот альбом, но все же не стоит считать его второй полноценной пластинкой My Own Private Alaska. Мы вернемся к пробивным «панковским» трекам, таким, которых вы еще от нас не слышали!

Мэтью, какая манера пения вам больше нравится – как на первых двух альбомах или как на «The red sessions»?

M.: Я пою вот уже 15 лет, так что для меня чистый вокал – это совсем не ново, но от этого не менее интересно. Хотя мне кажется, что мое призвание – делать музыку взрывной и эмоциональной, я просто не могу удержаться и срываюсь на крик. Это моя природа. Поэтому в «Amen» я смог голосом передать все, что творится в моей душе. Только криками я могу выразить сильные эмоции. Даже когда я пою в моей второй группе, FIDELIO AGORA, где музыка гораздо более спокойная, на концертах я не могу удержаться.

Вы довольны результатами «The Red Session»?

T.: Да. Хотя это было нелегко. Я не шучу: мы записали весь материал за два дня, притом даже не прикасаясь к электронным инструментам. Мы не использовали традиционную барабанную установку – мы записывали ударные, стуча деревянными палочками по камням, различным емкостям и поверхностям. Мы решили придерживаться «естественного» подхода – никаких дополнительных электронных эффектов и хитростей. Нам хотелось уйти как можно дальше от внушительного и насыщенного эффектами «Amen», ведь это акустичес

кий альбом, следовательно, и условия записи должны быть соответствующими.

Группа любит переносить из альбома в альбом одни и те же песни. «The Red Sessions» вообще имеет только одну новую вещь. Почему так?

T.: Мы так много выступаем, что времени на запись нового материала практически и не остается. К тому же, нам нравится постоянно видоизменять наши песни – ведь мы играем их чуть ли не по сто раз в год, так что это неплохой выход из ситуации. Песни - это наши дети, даже если у нас есть новый материал, это не значит, что нужно забросить все старое. Повторюсь, «The Red Sessions» это не новый альбом, а просто пластинка со старыми песнями в акустическом исполнении. Это не ново – так уже делали Nirvana, Pearl Jam, Korn, Alanis Morissette… Мы все же решили включить в этот альбом новую композицию «Red», потому что, на наш взгляд, это идеальный переход от «Amen» к акустическим трекам: она довольно спокойная, но в то же время пронизана глубокими эмоциями.

Обложка последнего альбома кажется весьма символичной, так ли это? Что она означает?

T.: Вы имеете в виду «The Red Sessions»? Я не очень понял вопрос…Это и правда так? Кавер-арт – работа нашего барабанщика Йохана. Он отражает сущность альбома – словно потерявшийся летчик, у которого остались лишь воспоминания: яркие, теплые и немного мрачные. Их мы и стремились передать композициями этой пластинки.

Есть ли уже у группы планы насчет нового материала, будущего альбома?

Будет ли это привычное звучание MOPA или снова эксперименты?

T.: Мы уже работаем над композициями для нового альбома. 4 песни уже полностью готовы, и, возможно, мы сыграем их в России. В этих треках вы услышите настоящих МОРА - они довольно глубокие, с традиционным скримом. Что касается звучания, это будет что-то в духе new wave, со множеством деталей и яркими партиями ударных. В любом случае, специально для тура по России мы записали ЕР, в который включены эти три трека. Вы услышите все сами, они звучат очень-очень мощно!

Поговорим о лирике. Кто пишет тексты? Насколько сложно сочинять на другом языке?

M.: Все тексты песен МОРА пишу я. На неродном языке писать может и сложнее, но в этом есть свои преимущества, например, можно петь то, что стесняешься произнести на родном языке. Я часто говорю, что рад петь на английском, потому что так мама не понимает всего ужаса моих текстов. К тому же это позволяет мне точнее и острее передавать мои чувства. А еще на английском удобнее петь, на нем гораздо органичнее звучат вопли и крики. Крики на французском звучат не слишком-то экспрессивно.

Смысл лирики довольно богатый, сами тексты метафоричные и глубокие, как приходят к вам их идеи? Нужно ли вам что-то особенное для того, чтобы написать новый текст, или вы можете делать это в любом месте и в любое время – на коленке в общественном транспорте, например?

M.: Во всех песнях МОРА отражены реальные, пережитые эмоции. Иногда, и чаще всего, мои

собственные. Некоторые песни – истории моих друзей, родственников – потерявших родителей, переживших серьезные трудности, болезни, покончивших с собой. Идеи песен рождаются сами собой. Я часто импровизирую на репетициях – пою, кричу, и нужные слова сами всплывают в уме. Эти слова опутывают меня, наталкивают на подходящий сюжет или тему. И с этого момента я описываю все как есть, не выдумывая ничего такого, что на самом деле не вызывает у меня эмоций. Я пропускаю свои тексты через сердце, хочу, чтобы в них была только правда, потому я не говорю о том, что никак меня не коснулось. Иногда мои тексты странноватые и не совсем понятные, потому что я хочу, чтобы каждый, слушая их, мог соотнести их с историей из собственной жизни, а не описывать напрямую тот случай, на который я опирался при написании текста. Ведь когда песня звучит, она перестает принадлежать нам, она растворяется в воздухе, и каждый зритель видит в ней себя, свою историю, свои переживания.

Вы читаете то, что пишут о вашей группе в прессе? Как относитесь к статьям, рецензиям, к критике?

T.: Тут наши мнения разделились. Мэтью никогда не читает то, что о нас пишут, а мы с Йоханом наоборот читаем все! Лично мне очень интересно узнать разные точки зрения, и я уважаю каждое мнение, потому что я и сам могу критиковать группы, чья музыка мне нравится или нет. Так что, когда я вижу то же самое по отношению к нашей группе, это нормально. Конечно, есть и минусы – ведь не все комментарии и споры разумны и обоснованны. Оскорбления не способствуют адекват

ной дискуссии. Человек, пишущий гадости, как правило, просто выставляет себя глупцом. Но мы считаем, что наша музыка перестает принадлежать нам, как только мы представим ее зрителям, и они имеют полное право ее судить. Музыка вызывает у них радость, страх или другие эмоции, становится частью их самих. Это касается не только музыки, но и искусства в целом.

Осенью вы посетите Россию, причем не в первый раз. С каким настроением едете, что везете?

T.: Наш прошлый тур по России был замечательным! Мы любим эту страну. Россия – родина моих предков (моя бабушка родилась в Санкт-Петербурге), во мне течет русская кровь, поэтому я очень горжусь тем, что могу выступить в России и жду этого с нетерпением. К тому же, эта страна вторая после Франции по количеству поклонников нашей группы. В этот раз мы дадим семь концертов, двигаясь по стране с запада на восток, а потом продолжим наш тур в Китае. Нам придется ехать всю ночь в поезде, чтобы попасть из Петербурга в Красноярск. Мы уже сейчас уверены, что тур будет незабываемым! Русские поклонники на концертах ведут себя очень активно, знают наизусть тексты песен и готовы по несколько часов стоять в очереди за автографами (нас даже несколько раз просили поставить автографы на паспортах!) В самом деле, это будет настоящее приключение, с хорошей музыкой и хорошими людьми, и это просто прекрасно. Россия – это особое место для нас, поэтому ЕР будет полностью на кириллице. Это наша благодарность русским поклонникам.

Хотите сказать что-нибудь нашим читателям?

T.: Конечно. Я знаю, что в России можно очень часто столкнуться с пиратство и нелегальным скачиванием и понимаю, что заказать диск из Франции дорого и проблематично. Поэтому мы выпустили The Red Sessions на Bandcamp, где можно скачать альбом по любой желаемой цене – 0, 1, 2, 10, 30 или даже 100 евро, если захотите. Скачивайте альбом на Bandcamp, качество звука там намного лучше, плюс вы получите бонус - тексты песен, видео, графические материалы и т.д.

Большое спасибо за интервью.

T.: Спасибо вам, с нетерпением жду вас на концертах в России. (И добавил по-русски): Ваше здоровье!

Вопросы: Инна «Bast» Макарова
Перевод: Екатерина Kiseki

17 авг 2011 the End


	( 2 )

My Own Private Alaska

Русские в душе

saaddy

Left-Kilobite