Именно «In Color» стал первой попыткой Cheap Trick с головой нырнуть в пучину коммерции, поставив во главу угла поп-стандарты и отсеяв, пусть и не до конца, побочные хард-роковые эффекты. Никак иначе сказались покатушки с Kiss в их туре «Love Gun» – фанаты первого альбома и просто нелюбители нью-йоркцев смело могут расчехлять свои антисемитские вирши. Тут же, первое, что бросается в глаза – лощёный звук, ставший отдельным вопросом в истории этого альбома, но об этом чуть позже. В конце концов, продюсерское кресло занял Том Верман, человек, приложивший руку к доброй половине всех этих ваших глэм-хитов 80-х, и чьи альбомы только по США в будущем разойдутся в количестве не меньше 30 миллионов – ожидать от его руководства чего-то другого, было бы, как минимум, наивно.

Вот как раз эти самые хиты вспомнились совершенно не зря: «In Color» забит ими чуть ли не наполовину. Самые вкусные здешние рефрены стоят буквально на трёх-четырёх аккордах, обычно, самых простых и не выходящих за пределы первых нескольких ладов – и, конечно, на голосе Робина Зандера; более того, нередко именно его вокал становится основным мелодическим стержнем, который одновременно, как бы, усиливает сопровождающий инструментал, и, при этом, отвлекает на себя всё внимание. Впрочем, немудрено – петь Робин стал действительно лучше, то умело растягивая ноты, как в «Downed», то ловко чередуя тональности («So Good to See You»).

Что же до остального, то повсеместное упрощение структур потянуло за собой и облегчение хронометража; даже четырёхминутная отметка здесь пересекается лишь раз, а бессменная концертная «открывашка» «Hello There» не задевает планку и в две минуты – оттого самый лаконичный альбом в истории группы. Если коснуться моментов более субъективных, то «In Color» мне показался совсем уж осторожным – словно, его создатели пытались действовать в строго определённых рамках уже проверенных ранее моделей, а там, где не получилось сыграть наверняка, музыканты, то ли сами, то ли... кхм... по чуткому наставлению продюсера, представили образцы ещё более простые и непритязательные – именно так я объясняю появление на альбоме абсолютно серых песен, вроде, рок-буги «You’re All Talk», но наряду с которыми затесались вещи действительно неплохие: к примеру, «Clock Strikes Ten» звучит куда веселее унылой «Big Eyes» и убедительно показывает, что при необходимости в так называемых филлерах, Cheap Trick могут себе позволить обращаться к старому доброму рок-н-роллу 50-х. А вот «I Want You to Want Me», придуманной, по признанию музыкантов, ради шутки, повезло абсолютно серьёзно – прилипчивый танцевальный ритм до нынешних дней сделал её сигнатурной песней группы. Записана, кстати, она была ещё с Джеком Дугласом и с соответствующим первому альбому звучанием – это, к слову, тем, кому претит «слащавость» окончательного варианта.

Конечно, вся эта ранее упомянутая осторожность альбома есть ни что иное, как следствие попытки впервые вывести группу на позиции более коммерческие. Где-то это сыграло в минус, но плюсов, к счастью, оказалось куда больше: «In Color» очевидно не лучший альбом Cheap Trick, но по-прежнему милый и боеспособный артефакт из той самой эпохи, когда трава была зеленее и солнце круглее.

И закрывая вопрос со звучанием – в году 1998 Cheap Trick сошлись со Стивом Альбини, дабы вернуть альбом к тому виду, в котором он и планировался, что подтверждает догадки о диктате лэйбла. Официально итоги перезаписи представлены не были, но результат доступен на интернет-просторах, ознакомиться с которым может каждый. Что же до моего мнения, то я бы пожелал здорового компромисса: мне действительно не хватает на студийной версии «Downed» той самой концовки, которую группа практиковала на концертах, и которую можно услышать у Альбини, но на некоторых песнях, вроде, «Southern Girls», оригинальный студийный лоск выглядит куда более к месту.

Tomahawk  20 дек 2021

Пока остальные старались играть тяжелее, быстрее, агрессивнее и эпатажнее, Cheap Trick, наряженные в аккуратные рубашки и пиджаки, улыбаясь и дурачась, сумели не просто выбить дежурную «платину» и радио-хит, но и во все последующие годы получать добрые слова из уст самых разных представителей рок-музыки, от гранжа и панк-рока до трэша. Тут уже явно нужно что-то большее, чем просто благоприятное стечение обстоятельств, кое, безусловно, имело место быть в начале их карьеры – а про вдохновение для всего хэйр-метала 80-х, когда признанные его лидеры Motley Crue и Poison открыто дерут твои риффы и мелодии и говорить нечего.

Лично же я не постесняюсь заявить, что добрая треть фундамента всего этого наследия приходится на альбом дебютный. На фоне всей последующей дискографии, «Cheap Trick» выглядит, как бы сказать... необычно. Проще говоря, группа впоследствии ни разу не выпустила ничего более сырого, энергичного и неотёсанного. Нигде больше группа не позволяла себе так фривольно обращаться с начинкой песен и их каркасом. Конечно, нет тут и намёка на отход от стандартной припевно-куплетной схемы, но именно здесь Cheap Trick не чураются смен ритма, не боятся насыщать переходы между куплетами короткими и неожиданными мелодичными вставками, а то и просто вариациями основных партий, так же неожиданно их бросая, оставляя без всякого развития; в целом, группа выглядит просто равнодушной к любым попыткам придать местным песням более-менее товарный лоск и аккуратность – лишь местная версия «Speak Now or Forever Hold Your Peace» Терри Рида, двойника Тома Хиддлстона, была слегка обезжирена в отличие от оригинала, но добавила гитарного акцента на кóду. Желая продолжить этот список мелочей и шероховатостей, делающих «Cheap Trick» особый шарм, можно упомянуть и бас Тома Петерссона, среди всех альбомов группы только здесь урчащего словно желудок первобытной твари. Вообще, заслуженная медаль «за звук» честно уходит в адрес продюсера Джека Дугласа и его оруженосца-инженера Джея Мессины – подобной сочной «грязюки» они в том же году навалили и на «Draw the Line» Aerosmith. Отличился альбом и лирически: тексты про серийных убийц, суицид и любовь к девушкам школьного возраста – правда, гораздо старше, чем на обложках Scorpions – Cheap Trick (или же всё-таки лэйбл) себе уже никогда не позволят.

Впрочем, тут можно ошибочно подумать, что группа наворотила совсем нечто пугающее, но нет: отнюдь не дешёвый талант «Дешёвого Трюка» к благозвучному сложению нот делает песни совершенно лёгкими для восприятия, а вокал Робина Зандера в рок-музыке 70-х стал вершиной недосягаемой, особенно, на фоне бесконечных панков и последователей Планта; конечно, дальше он будет петь ещё лучше, но в плане агрессии тут позволяет себе чуточку больше. Простоватый рок-н-ролльный задор группе совсем не чужд, и обращаясь к которому, она выдаёт чуть ли не моторхэдовский галоп в «Hot Love», чудаковатую «Elo Kiddies» или искренне панковую «He’s a Whore». Причём, настолько панковую, что однажды сам Джонни Рамоун не удержится от того, чтобы выцепить оттуда рифф для своей «The KKK Took My Baby Away», и в чём он честно признается.

Ну, и куда же без самого главного «трюка» группы – их всеобъемлющей любви к The Beatles, чьи гармонии Cheap Trick вплетали в своё раннее творчество то ли полностью целенаправленно, то ли совершенно бессознательно, переварив свою страсть к ливерпульской «четвёрке» на генетическом уровне. И дело не в одной лишь «Taxman, Mr. Thief», открыто перекликающейся со своей старшей сестрой из «Revolver» – та же «Mandocello» несёт в своём чреве жирнейшие флюиды харрисоновской «балладности»; да и как не отметить, что исполнена она была на раритетной мандолине – уж кто-кто, а сам Джордж, неровно дышавший к любой возможности разнообразить свой арсенал инструментов, явно оценил бы.

В качестве небольшого эпилога можно внести ясность по поводу возможной путаницы с трек-листом. По воле группы, точнее, её чувства юмора, у альбома было две «первых» стороны – «А» и «1», но все виниловые версии по сей день ставят первой «Hot Love», тогда как CD-формат, начиная с переиздания 1998 года, перестроился в пользу «Elo Kiddies». Тут уж, как говорится, на любителя.

Tomahawk  20 дек 2021

Второй альбом канадцев Actors – очередная из бесконечных попыток выдать коктейль со вкусом 80-х на основе уже привычного до боли рецепта: пост-панк, нью-вейв, синт-поп и, конечно же, готик-рок. Что до последнего ингредиента, то у таких «универсальных» групп он чаще всего присутствует только в имиджевой, эмоциональной стороне музыки, лишь добавляя контраста и оттеняя конструкции нередко далёкие от его жанровых стандартов.

По форме «Acts of Worship» будто бы и не отличается от своего предшественника. Всё тот же полутанцевальный «стержень» перкуссии с нанизанными «ледышками» синтезаторов и гитарными партиями, беспощадно выхолощенными до уровня безликих деталей, лишённых какой-либо индивидуальности и без права на решающий голос в общем ландшафте. Все имеющиеся отличия таятся в содержании, его глубинах и закоулках. И вот тут уже видны, к примеру, очевидные манипуляции с клавишами – Actors явно научились обращаться со своими Sequential’ами намного тоньше и разнообразнее. Привычное по первому альбому аналоговое урчание и незатейливые волны вполне себе жизнеутверждающей мелодики группа не только разредила на куда более хрупкие частицы, но и обошлась с ними так же искусно, сумев связать мелодии достаточно интересные, мрачные и не грешащие нераскрытостью.

На фоне всей этой оптимизации пространства, убедительнее и гибче зазвучала гитара, хотя, о каком-то увеличении её доли говорить сложно, где-то даже наоборот. Хотя, я не думаю, что на данном этапе музыкантов это особо волновало, зато они открыто попробовали смимикрировать под величины узнаваемые и явно ими определяемые в качестве вдохновения, как, например, под Joy Division в «Cold Eyes» или Duran Duran в «Killing Time (Is Over)».

Впрочем, ко всем этим похвалам нужно относиться трезво и весьма осторожно. Внутреннее развитие канадцев очевидно, и в чём-то «Acts of Worship» уже заставил Actors смотреть сверху вниз на своих ближайших современников и братьев по оружию в лице Fotoform, Bootblacks и земляков Ringfinger. Но, как это часто бывает в случае с такими группами, начинаешь украдкой поглядывать куда-то в сторону альбома следующего. Ждёшь его не по причине ненасытности и слепого восхищения, а ради, наверное, собственного самоуспокоения. Всё-таки, было бы не слишком приятно, если то, что ты воспринимал и оценивал как один из пунктов на пути к чему-то большему, оказалось бы творческим максимумом и одноразовым «пшиком».

Tomahawk   8 дек 2021

Ночь с 11 на 12 июня 2012. Решив пренебречь салютом, венчавшим сет Limp Bizkit и весь фестиваль «Рок над Волгой», чтобы быстрее попасть домой, я успел-таки проскользнуть сквозь закрывающиеся двери электрички. Поскольку сам салон был забит пуще, чем в вечер пятницы, мне пришлось довольствоваться единственным свободным углом тамбура, где, умываясь потом от невероятной духоты, я обратил внимание на двух немолодых господ, одетых в стиле «homeless chic», чей внешний облик буквально кричал о солидном алкостаже, и, особенно, на их диалог:
- Чё, это… как тебе этот лимп бизкит?
- Фхе… ну чё, типичный америкос… высокомерный… ничего особенного.
Позавидовав возможности этого нетрезвого незнакомца регулярно общаться с американцами и делать о них выводы, я вытер с лица очередную волну пота и закрыл глаза…

Итак, 1-й альбом LB за 10 лет… 10 лет, наполненные суетой в стане группы, основным источником которой был всё тот же Фред Дёрст, а не так давно Фёдор Берязин – вдохновившись своей крымской женой, он решил полюбить всю Россию разом, отчего и объездил в рамках тура целых 19 городов Необъятной. Впрочем, той самой «рашн экзотик» он наелся довольно быстро, как и самой семейной жизни. Уходил DJ Lethal – не обещав, но всё-таки вернувшись. Сам Фред вдобавок долгое время предпочитал посиделкам в студии оные в кресле кинорежиссёра, но результат оказался плачевным – эта стезя для посланцев поп-музыки до сих пор остаётся весьма неудобной (покойный Принс не дал бы соврать). Басисту Сэму Риверсу пересадили печень и…

Как же так вышло, что обсуждение быта группы оказалось гораздо интереснее её же музыки? Начать можно с чего угодно – например, с того, что здешние песни писались не 10 лет, как можно было бы подумать, а «официально» года два-три. «Stampede of the Disco Elephants» скукожился в муках рождения, составив компанию «Eros» в разделе мифологии ню-метала, и лишил нас возможности вкусить все прелести студийного садизма (привет, «Китайская Демократия»!). «Но зато теперь мы имеем шанс услышать абсолютно свежие наработки, не смущённые многолетними сомнениями и метаниями творческой мысли музыкантов…», – раздался вполне резонный комментарий со стороны здравого смысла. Что ж, так и получилось – мы действительно получили наработки… вместо песен. Да и те никак не видятся результатом даже двухлетней работы. Куцый хронометраж? Ведь короче были лишь всякие интерлюдии под авторством «Летального», но что же мы имеем здесь? Обрывки и кусочки идей, мыслей, словно на коленке спешно слепленные в товарный вид – нелепые и не вызывающие никаких эмоций. И как тут не вспомнить историю с приглашением «кризис-менеджеров» из Bring Me The Horizon в виде дуэта Сайкс-Фиш, которые в качества бонуса за пустое просиживание в студии прихватили рифф для своей будущей «Wonderful Life».

Кстати, о риффах. Неужели Уэс Борланд не выдал хоть капли того, за что его любят? Даже Трамп больше не президент; твори – не хочу. Но и тут незадачливый слушатель остаётся ни с чем, ведь в более-менее привычном для нас виде гитара Уэса предстаёт только в семи песнях. Что же до остальных, то акустика никогда не была чужда группе и лично Фреду, в особенности – но то, что нам подсунули здесь, уступает по силе гитарным демкам самого Дёрста, уже кучу лет гуляющих по сети (к примеру, «How Do We Get Through This»). Разве что особо искушённые могут повозиться с загадкой на тему «где мы уже слышали рифф из первых двух песен?», но и тут особо хитрых манипуляций не требуется (спойлер: «Douche Bag»).

Даже при всём калопускании, на «Still Sucks» есть вещи, скажем так, неплохие, а по местным меркам и вовсе хорошие. Их не так много, но в условиях здешней пустыни они подобны спасительным глоткам воды. «Dirty Rotten Bizkit» не лишена доли их фирменного обаяния и вполне может качнуть в концертном формате – если мы, конечно, до него когда-нибудь доживём. Есть прямолинейная и агрессивная «Barnacle», близкая стандартам пост-гранжа нежели самих «лимпов». Ну, а что касается очень уж полюбившейся мне «Goodbye», то меня не покидали смутные сомненья: а не её ли Фред когда-то сочинил для Бритни Спирс?

Помнится, года три назад, в очередном интервью, Дёрст философски рассуждал о ситуации в современной рок-музыке и о положении самих Limp Bizkit. Дескать, денег у нас достаточно, мы уже никому не нужны и будем сочинять нечто другое, (с) «что потребуется переслушивать несколько раз, чтобы въехать». Тут уж без комментариев. А что касается ответа на самое главное предположение – я действительно призна́ю сие недоразумение троллингом, если совсем скоро увидит свет тот самый «Disco Elephants». А эта горе-поделка, так и быть, осталась бы в памяти музыкальным эквивалентом костюма какашки, надетым группой в честь Хэллоуина.

P. S.
Разбудило меня объявление очередной остановки. Оказалась моя. Двери раскрылись – наконец-то. Свежий воздух! Придя на улице в себя от кислородного голода, я вспоминал тот нелепый сон в электричке: якобы, новый альбом Limp Bizkit, который настолько пуст, что даже не дерьмов, ещё какая-то эпидемия, маски, мешающие дышать… Да уж, подумал я, мало было духоты, так ещё и перегар от тех двух товарищей вдарил по мозгам. Но концерт был потрясающим – надеюсь, их новый альбом не подведёт.

Tomahawk   5 ноя 2021

Перед своим третьим альбомом Faster Pussycat скучать не пришлось – барабанщик Марк Майклз выписал себе по FedEx упаковку героина (Америка – страна возможностей!), из-за чего и сменил концертные площадки на места менее привлекательные. Но позитива всё равно было больше – «Wake Me When It’s Over» взял «золото», а с новым барабанщиком группа откатала разогрев у Kiss и Motley Crue. Ожидания перед выходом «Whipped!» были самые, что ни на есть, радужные.

Сразу хочется отметить, что третий альбом, как никакой другой у FP, пестрит совершенно разными по подходу и стилистике песнями. Есть, например, фанковая «Loose Booty», будто взятая со скидкой у тех же Infectious Grooves или даже у ранних Red Hot Chili Peppers. Причём, за скидку здесь был отсчитан или хлюпающий басовый слэп, или суматошный рэп-речитатив, если же отталкиваться от «перцев» – то бишь, ни того, ни другого у Faster Pussycat не осталось, что, однако, не идёт в минус этой шутливой истории про женщину с явными проблемами в весе – а точнее, про опыт близкого общения с ней. В общем, ставим плюс и идём дальше.

Немного фанка в попсово-блюзовой обработке перепало и лёгкой по настрою «Big Dictionary» с недвусмысленными строчками, вроде, «When she puts her hands on my big dictionary, I reach sanctuary». Несмотря на это, именно на «Whipped!» группа словно решила отыграться за легкомысленную лирику второго альбома, выдав очередную мощнейшую балладу. «Friends» хороша как и лирически, так и инструментально, а все ассоциации с The Rolling Stones подкрепляются присутствием за пианино Ники Хопкинса – того самого! – чьи клавиши отлично оттеняют общий настрой песни, как гимна человеческой дружбе: «Друг всегда будет рядом, даже когда я состарюсь», в отличие от «любовниц, которые приходят и уходят» (или любовников… как вам удобнее). Сподобилась группа и на ещё один образец гениального в своей простоте текста в «Nonstop to Nowhere» – автобиографическая исповедь рок-звезды, иронично осознающей мимолётность своего успеха: «One minute I’m on the top of the world and the next thing you know». Впрочем, более общий её посыл близок и понятен каждому человеку – неизвестность нашего будущего, которое, конечно, создаём только мы сами:

I’m on the lame train, I got a first class ticket on the nonstop to nowhere
Where it takes me I don’t know, I guess the tracks you lay are your own.

Тех же, кто не привычен лезть в словесные дебри, спешу обрадовать – даже без знакомства с текстом, песня не теряет в своём обаянии ни грамма. Будто бы большинство своего лимита на мелодичность, выданного на альбом, группа израсходовала именно на неё. Так уж вышло, но за лирическим и инструментальным лоском отдельных песен скрываются недостатки остальных. К примеру, без всякого развития остались ростки мелодики в середине альбома, где-то с пятую по седьмую песню, оставив лишь голое поле непаханого потенциала. С половинным успехом группа вышла и к хэви-металу: «Jack the Bastard» куда мощнее очередной страшилки о Джеффри Дамере в виде «The Body Thief». А вот в концовке «пуссикэты» удивили, выставив сразу два своеобразных трибьюта не кому-нибудь, а Mother Love Bone. Один из них – вполне конкретное обращение к памяти уже пару лет, как покойного вокалиста Эндрю Вуда на «Mr. Lovedog»; а «Out with a Bang» лишь показалась мне таковой, но готов поспорить, что при их создании, группа заслушивалась именно «Apple».

Какой итог можно подвести для «Whipped!»? Альбом гораздо более занятный для «вскрытия», чем два предыдущих. Свой плюс заслужила и своеобразная попытка упаковать вместе хард, хэви, фанк и гранж – последний пусть и не панково-саббатовский, а в гламурной вариации MLB – но отвлёкшись на которую, FP дали слабину в стандартных для себя хард-роковых моментах. Ещё один момент – группа значительно помрачнела, как в звучании, так и в имидже, слегка отойдя от классического образа gypsy junkies, что лучше всего видно на примере Тайми Дауна – вскоре, он сойдётся с индустриальщиками Pigface и окончательно сГОТится в The Newlydeads. Да-да – на этом моменте, спустя год после выхода «Whipped», история Faster Pussycat (по крайней мере, лучшая её часть), закончилась. Закончилась она не так плохо – без взаимной грызни и концертными солд-аутами в Японии и США. В то же время, закрыл свои двери и тот самый «Cathouse» - занавес...

Tomahawk   1 апр 2021

Сопроводить выход своего третьего студийника группа решила типичной коммерческой уловкой – выпуском мини-альбома. Главным же «крючком», которым лэйбл пытался подсечь сомневающегося слушателя, должен был стать кавер на песню Карли Саймон «You’re So Vain». Изначально, версия Faster Pussycat появилась на праздничной компиляции лэйбла Elektra «Rubáiyát» (названной, скорее всего, в честь творения Эдварда Фицджеральда), где современные представители каталога отдавали уважение героям лэйбла прошлых лет – помимо Pussycat, там отметились The Cure, Metalllica и Джон Зорн с элегантно-шизофреничным кавером на The Stooges. Что же касается самого оригинала, то он имеет вполне занимательную историю – помимо чисто музыкальной благозвучности, сингл принёс Карли статуэтку «Грэмми», но самое главное – певица сумела сделать песню долгим объектом внимания для разного рода «жёлтостраничных» изданий и кривотолков. На роль адресата строчки «You're so vain, you probably think this song is about you» и всей песни в разные годы выдвигались Мик Джаггер, Дэвид Боуи и прочие особо приближённые к телу певицы знаменитости. Сама же Карли вот уже 50 лет умело водит за нос а̶м̶е̶р̶и̶к̶а̶н̶с̶к̶и̶х̶ ̶д̶о̶м̶о̶х̶о̶з̶я̶е̶к̶ заинтересованную публику, стабильно подкидывая намёки на разгадку. Мы следим за развитием событий…

Возвращаясь к остальному содержанию «ипихи», то здесь, наши герои, в принципе, не разочаровали. Никаких лайвов, ремиксов или демок. Помимо сингла «Nonstop to Nowhere», ставшего украшением «Whipped!», «пуссикэты» поделились двумя не вошедшими на альбом песнями. «Too Tight» построена на достаточно неторопливом риффе с приятной мелодичной прослойкой в «предприпевье». Куда более нетипично для группы выглядит «Charge Me Up» – хотя, подобные мажорные номера можно было встретить ещё на альбоме втором. Здесь же главную роль несёт позитивный припев, берущий разгон на хоровом бэк-вокале и секции духовых и напоминающий тех же Poison образца третьего альбома.

В целом, «Belted, Buckled and Booted» – вполне милая вещица как для фанатов, так и для просто сочувствующих; при всём этом, неиспорченная разного рода «ухищрениями» для заполнения пространства. Более того – те же «Too Tight» и «Charge Me Up» добавили бы веса и в восприятие самого «Whipped!», будучи банально убедительнее некоторых его представителей. Впрочем, это уже совсем другая история.

Tomahawk  31 мар 2021

С началом активной туровой жизни, Тайми Даун, бывший совладельцем Cathouse, отдал все бразды правления своему другу, партнёру и виджею MTV Рики Рахтману, о чём, наверное, вряд ли пожалел, благо, повод был достойным. Его группа откатала по Англии, разогревая своих друзей-корефанов Guns N’ Roses, и США, с компанией посолиднее – Alice Cooper и Motorhead. Именно с «ганзами» хочется провести очередную (и, наверное, последнюю) параллель. И те, и другие на своих вторых альбомах стали более, как бы это сказать… стандартными. Но я употребляю этот эпитет без какого-либо другого контекста, кроме положительного. В конце концов, в своей уличной «лохматости» Faster Pussycat всех убедили ещё на первом альбоме, так чего же ломаться, когда можно и себя показать, и, при случае, побольше заработать? Итак, на «Wake Me When It's Over» группа переродилась в стандартный осовремененный тяжёлый блюз в лучших традициях Aerosmith той же эпохи. Торжество скрипящих риффов и слайд-гитар, перекатывающихся на по-металлически массивной ритм-секции. Панк-рок, как ингредиент, по сравнению с дебютником, здесь выведен подчистую, зато, где-то поблизости обитают заливистый саксофон и задорное рок-н-ролльное пианино, вносящие столь необходимый антураж.

Изменилась и словесная начинка: тематика нетуристических и злачных мест Лос-Анджелеса осталась на альбоме первом. Сейчас же, вкусившие популярности Faster Pussycat стали куда более гедонистичны и расслаблены. Большинство текстов альбома, как и полагается по хорошей рок-н-ролльной традиции, в наше время стали бы красной тряпкой для борцов с сексизмом и прочими ужасами современной цивилизации. Тут тебе и про доступность американских дам (The Houston honeys are a luxury / It's time to change the locks oh baby / On my back door), и про татуировку с «моим именем» на… кхм… задней части женского бедра. Впрочем, группа иногда позволяет себе рассказать не только о своих похождениях: к примеру, «Little Dove» – ода актрисе «взрослого» профиля Жаннет Литтлдав, а «Cryin’ Shame» рассказывает о подростке-убийце Рики Кассо, одном из знаковых имён американской «satanic panic».

Что же касается песенной комплектации, то здесь Faster Pussycat удивлять, видимо, не собирались. Всё по ГОСТу тех времён – пара синглов: разухабистый рок-н-ролл «Poison Ivy» и баллада «House of Pain», клип на которую снял некий Майкл Бэй – и песни остальные. Где-то объективно удачные (особо хочется выделить меланхоличный блюз «Arizona Indian Doll»), где-то… на любителя. В любом случае, «Wake Me When It's Over» смело можно включить в must-listen хард-рока 80-х, а вот упёртым фанатам первого альбома можно только посочувствовать – к старым кондициям группа уже не вернётся никогда.

Tomahawk  31 мар 2021

Очередной осенний вечер 1989 года, наверное, так бы и растворился в вечности в нескончаемом потоке голливудской суеты, если бы не одно событие. Вслед за слегка обросшим щетиной мужчиной с необычно разными глазами, который, видимо, уже пожалел, что начал заигрывать с той девушкой, из дверей одного из местных клубов выскочил парень помоложе, с всклокоченной рыжей причёской. После непродолжительной погони, сопровождаемой руганью, преследователь остановился, бросив в спину жертве финальную угрозу:

«Я убью тебя, Тин-мэн!».

Но без хэппи-енда не обошлось: вскоре, их топор войны был зарыт, а Cathouse так и остался в истории клубом, откуда «Эксл Роузович выгнал Дэвида Боуиевича». Впрочем, знаменит был «Кошкин дом» в первую очередь отнюдь не скандалами. Несмотря на близость к бульвару Сансет, молодое заведение позиционировало себя, как антипод своим более гламурным конкурентам. Главный нюанс – видео и фото-съёмка были в его стенах под запретом, что привлекало не только молодых Джонни Деппа, Киану Ривза и Роберта Дауни-мл., но и разного рода привлекательных бизнесвумен, желающих без последствий отвлечься от повседневной рутины.

Здесь возникает вопрос: а с чего это столько внимания к очередной забегаловке, и какая, собственно, здесь связь с самими Faster Pussycat? Всё просто: именно Cathouse стал хоть и малой, но очень важной и самодостаточной сценой Лос-Анджелеса 80-х, которая, образно выражаясь, «обнулила» повестку дня для всех тогдашних бойз-бэндов с гитарами. Весь хэви-метал в своей гламурной кондиции с «сахарными» синтезаторами был отправлен на свалку двумя группами – Guns N’ Roses и, хоть, и в меньшей степени, Faster Pussycat, для которых Cathouse стал родным домом: первые сняли там свой клип на «It’s So Easy», а вокалист последних Тайми Даун, к тому же, числился и совладельцем. Породнились «молодые и наглые» на почве общей любви как к блюзовым ориентирам в виде Aerosmith и The Rolling Stones, так и к панковым цыганам-трансвеститам Hanoi Rocks. В ту волну, кстати, вполне могли вклиниться и Motley Crue, не так давно сменившие розовый тряпичный гардероб на чёрную кожу, но «Girls, Girls, Girls» был, скорее, лишь намёком на это направление, и выглядел он так же бледно, как Никки Сикс во время передоза – но скоро тот же «Dr. Feelgood» смоет все их предшествующие грехи.

Что же до альбома Faster Pussycat, то насколько он отличается от большинства единиц тогдашнего поп-метала, настолько же он не похож и на «Appetite for Destruction», вышедший, буквально, через несколько недель. Дебют «кошачих» очень уж равнодушен к разного рода исполнительским изыскам, более того – иногда, нарочито чудаковат, как например, в «Babylon», сдобренной соответствующим текстом и диджейским скрэтчингом. Словом – чумазый и лохматый юноша из подворотни: иногда, где-то глубоко в душе до сих пор нежный ребёнок, а иногда – ходящий по острым граням своих же зависимостей. Вообще, парни, словно, и не собирались затирать выпирающую шероховатость, будто стараясь выставить себя в мире мейнстрима максимально неприглядно. Из этой же оперы – неряшливое микширование, плавающее от чего-то суховато-металлического до приятной блюзовой «грязи». Та же «No Room for Emotion», словно, обрабатывалась совершенно отдельно – однако, более приличный звук ей был категорически необходим для передачи классических роллинговских флюидов времён «Изгнанника на главной улице» и «Козлиного супчика».

В большинстве же своём, «Faster Pussycat» использует блюз лишь для облагораживания своей панковской сущности. Все песни за редким исключением подпирают 4-минутную отметку, разбрасываясь гудящим басом, иногда, канонично оголённым в виде вступительных аккордов, традиционными панковскими распевками и взрывными сольными проигрышами, на ниве которых взросла пара жирных хитов в масштабе не то, что альбома – всего жанра. Что «Bathroom Wall», что «Cathouse» пышут таким рок-н-ролльным жаром, что и Motorhead в свои лучшие годы позавидовали бы! Первую без колебаний можно занести в список самых знаковых и узнаваемых песен десятилетия – во многом, благодаря гитарному проигрышу в стиле 50-х. «Cathouse» же повествует, отнюдь, не о вышеупомянутом клубе, а о заведении более, так скажем, специфичном – но всё это лишь типичный wordplay английского языка американского разлива. А вот во второй половине группа оказалась, в целом, посдержаннее: её стихия – размеренный припанкованный хард-рок, куда менее крепкий по «градусу», спокойно и без лишних встрясок подводящий слушателя к концу хронометража. Впрочем, тут же, с какого-то рожна, группа решила скопипастить куплетный рисунок ванхаленовской «Outta Love Again» для своего литрбóльного гимна «Bottle in Front of Me».

Ну, и напоследок – Тайми Даун – собственно, так зовут человека с голосом обсаженного Стивена Тайлера. Один из тех примеров, когда объективно плохой вокалист совсем не плох, даже наоборот – нехилую долю шарма альбома, вполне, можно списать на имя этого парня. И да, о шарме… Наверное, не стыдно признаться, что настоящая любовь к этому альбому может вырасти исключительно где-то в сердце, но никак ни в уме. Даже годы спустя, все местные сучки и задоринки продолжают занимать свои старые места, не отпадая под тяжестью снисходительного восприятия. Идеальный в своей неидеальности – банально, но полностью про первый альбом Faster Pussycat. Ну, а самой группе спасибо за то, что вытянула из под толщи глянцевого «чернозёма» тот самый рок-н-ролльный корень – ровно так же, как это сделали New York Dolls за 15 лет до этого.

Tomahawk  31 мар 2021

Единственное, чем может удивить «Crack a Smile», так это то, что в 2000 году он выглядит абсолютно лишённым каких-либо новомодных веяний, что весьма удивительно для представителей глэм-когорты 80-х. Впрочем, сей факт имеет конкретную причину – записан альбом был ещё в середине 90-х, даже до возвращения Девилля, а его выход в мир был труден и тернист: то беспечный Майклз переборщит со скоростью своего Ferrari, то сами Capitol Records решат поставить альбом на паузу – видимо, испугались риска, связанного с востребованностью группы в то время. Заменивший неприжившегося Ричи Котцена обладатель звучного имени Блюз Сарасено, как и его предшественник, был более склонен к сольному творчеству, лишь изредка вливаясь в командные проекты, благодаря чему его портфолио обогатилось такими именами, как Шер и Kingdom Come.

Итак, первый неклассический и второй с новым гитаристом альбом Poison продемонстрировал своеобразный откат к форме времён «Flesh & Blood» - весьма подвижный и зажигательный хард-рок, с лёгким налётом блюза в виде небольшого присутствия губной гармошки и электрооргана. Вообще, первое, что сразу бросается в глаза, точнее, в уши – словно и не было этих 10 лет, и на дворе всё та же эпоха яркого имиджа и стадионного веселья: группа звучит настолько неподдельно живо, что диву даёшься. Я бы не сказал, что гитара Сарасено оказалась весьма умелой в плане воссоздания аутентичного «пойзоновского» саунда... Но это даже оказалось и не нужно: основной фундамент альбома – лёгкий, чуть ли не танцевальный грув, с успехом восполняющий отход от насыщенных распевным мелодизмом припевов. Впрочем, отход оказался не таким уж кардинальным – своё место нашлось для пары баллад («Be the One» и «Lay Your Body Down») и других местных хитов, вроде, «Baby Gets Around a Bit» или «Sexual Thing». Не побоюсь сказать, что именно участие Сарасено помогло Poison на «Crack a Smile» найти второе дыхание в «лихие 90-е», а самому альбому – стать весьма оригинальной и боеспособной единицей их дискографии. Настолько, что могу вполне смело поставить его выше некоторой «неприкасаемой» классики группы.

Решающими же недостатками «Crack a Smile… and More!» стали исключительно время и обстоятельства его появления. Отсутствие серьёзного отношения к альбому со стороны лэйбла и группы выразилось как в пятилетней задержке, так и в отсутствии концертного тура, и даже в особенностях его комплектации – в окончательную версию к основному материалу довеском, как на распродаже, были добавлены всякого рода ауттейки и лайвы. А возвращение в 1996 году СиСи Девилля стало причиной уже для реюньон-тура, где песни, созданные в его отсутствие, никто не жаловал, и для записи нового материала. Как результат – пятый альбом Poison, вопреки своей сути, так и остался в памяти многих фанатов лишь малозаметной частью эпохи разброда и шатания в истории группы.

Tomahawk  30 мар 2021

Третье тысячелетие встретило Stabbing Westward отнюдь не дружелюбно: за день до вылета на Гавайи для записи четвёртого альбома с Бобом Роком, группа была слита с каталога Columbia. Переход же на другой лэйбл был омрачён прениями с новым менеджером, результатом которых стал уход гитариста Марка Элиопулоса. Причина – подготовленный ещё для гавайских сессий материал был признан слишком мрачным, с чем носитель греческих кровей оказался не согласен. Были ли солидарны с ним остальные участники группы – вопрос на засыпку. Но, учитывая, что из группы ушёл Марк, а не менеджер, а также, комментарии Криса Холла о том, что группе надоело быть копиями Nine Inch Nails, ответ напрашивается сам собой.

Если честно, то мне никак не приходит на ум ближайшая аналогия для описания случившейся с группой столь резкой трансформации на одноимённом альбоме. Случаев постепенного перехода от «тяжело-мрачно» к полюсу противоположному – хоть пруд пруди. Здесь же… если выразить обобщённо, так сказать – выделить саму идею – то это, как если «The Head on the Door» одной известной британской группы вышел бы сразу после «Pornography» (извиняюсь за оскорбление чувств поклонников «The Top»): коллектив кардинально меняет как эмоциональную картину своего творчества, так и способы её выражения – густые, мрачные гуашные тона, сложенные плотными, тяжёлыми мазками сменяются лёгкой акварелью, чья лёгкость и размытость не фиксирует слушателя в единственной позиции, а дарит ему полную свободу выбора в восприятии происходящего. Как, например, в «High» – кто-то воспримет это как тоску из-за размолвки, кто-то же найдёт намёки на наркоманскую ломку (хе-хе!): «I've never been as high as I was with you» или «I lost my soul as you came rushing in my veins» – и прочие чудеса двусмысленности. Впрочем, не буду врать: диапазон подобного выбора на этом альбоме тематически достаточно ограничен – или Страдать™ в лучших подростковых традициях, или же при этом не терять надежду и лелеять неугасшее чувство к той, которая, судя по тексту «Happy», проводит время с гораздо большей пользой, но уже с кем-то другим. Sad but true.

Что же до более осязаемого, то есть, самой музыки, то здесь, наконец, позволю себе то слово, которое чешет язык с самой первой секунды альбома. Stabbing Westward опопс… нет, не так – Stabbing Westward О-ПОП-СЕ-ЛИ!!! (количество восклицательных знаков и размер шрифта на Ваше усмотрение). Для тех, кто альбом не слушал и кого не смутил мой экскурс в лирику, объясню подробнее. Гитары «обезжирились» до абсолютно постного состояния, когда первую роль играют или сольные проигрыши, или даже оголённая акустика, как, например, в «I Remember» – одной из лучших песен альбома и, не побоюсь, всей дискографии, в целом – всё-таки, так удачно выдать 4 аккорда надо уметь. Риффы же на первый план выходят нечасто, но своим присутствием не разрывают общую плавность и мягкость звучания – не зря имя Эда Баллера встретишь в буклете того же «Souvlaki». В очередной раз о The Cure напоминает мелодика вступительных аккордов «Happy», где Энди Кубишевски отметился свой маримбой. Электроника в привычном для группы виде здесь отсутствует чуть менее, чем полностью – лишь что-то подобное коллектив реинкарнирует в «Television», но, опять же, очень сдержанно.

В общем и целом, одноимённый альбом Stabbing Westward – вполне приемлемый и весьма приятный альтернативный поп-рок без откровений, имеющий все шансы «зайти» под нужное настроение, как бы банально это не звучало. Бронебойных хитов уровня прошлых альбомов здесь не встретишь, если не подтягивать под этот статус симпатичные поп-мотивы «I Remember» или «Angel». Как это часто бывает с альбомами, записанными в эпоху нестабильности самой группы, отсюда для концертной программы до сих пор рекрутируется, в лучшем случае, лишь одна песня – в данном случае, «So Far Away», к которой лично я весьма равнодушен. Что же касается самих Stabbing Westward, то в 2016 году они собрались вновь, но лишь наполовину золотого состава, и, судя по их обещаниям, альбом 2001 года имеет все шансы потерять статус последнего в их дискографии.

Tomahawk  26 мар 2021

«Darkest Days» представлен как альбом концептуальный – не в полной мере, но связанный единой темой эмоционального состояния на фоне разрушенных отношений и разделённый на четыре блока песен, демонстрирующих возврат лирического героя к нормальной жизни – то бишь, в адекватное состояние. К этому факту, наверное, можно было бы отнестись снисходительно, даже равнодушно – в конце концов, ну, захотели музыканты придать своему творению лирическую и идеологическую целостность – флаг в руки, не вы первые, не вы последние. Только так уж вышло, что хронометраж – 1 час 4 минуты – для материала подобной направленности оказался слишком уж претенциозным. К слову, столь любимые мной «Механические животные», вышедшие полгода спустя, короче лишь на пару минут, но там сплошная и проработанная линия повествования с множес… Украденная у Боуи!!! Слышишь?! У-кра-де… – да заткнись же ты! Итак, с множеством различных пасхалочек и поразительным разнообразием самой музыки, отчего час альбома Мэнсона пролетает гораздо легче и, что греха таить, приятнее. Со Stabbing Westward же ситуация иная. Случившиеся на третьем альбоме стилистические метаморфозы вполне можно объяснить логически – навалить бодрого, с минимумом примесей рок-звука и потоптать коммерчески выгодные позиции чрезмерно наплодившихся пост-гранжевых выскочек, придушив тех гораздо более убедительным как исполнительским мастерством, так и банально талантом – это во-первых. А во-вторых – в «индустриальной» шкуре группа достигла, поистине, своего пика на альбоме предыдущем, отчего подобная перемена выглядела вполне оправданно.

Впрочем, сбавим обороты – от электронной начинки группа отнюдь не отказалась, лишь уменьшила её роль до того, что чуть ли не половина песен вполне обходится без неё. В оставшейся же части, роль им отведена, скорее, сугубо декоративная – наверное, только в «How Can I Hold On», «The Thing I Hate» или «Drugstore» их присутствие выходит действительно на первый план. Общую гитароцентричность «Darkest Days» подчеркнул и когда-то работавший с Alice in Chains и Jane’s Addiction Дэйв Джерден. Правда, без побочек не обошлось – ради «грязноватого» глянца пришлось пожертвовать вкусной атмосферной объёмностью прежних альбомов.

Но проблема тут, собственно, в другом – «Дни темнейшие» как-то сами собой распадаются банально на песни сильные (читай - хитовые) и те, что послабее. Гораздо слабее. Среди первых всё же оказалось немало плодов новой полугранжевой ипостаси группы («Everything I Touch», «When I’m Dead» и «On Your Way Down»), что, как раз, не даёт права искать причину подобной слабины в смене стилистики – но позитивный выхлоп от них и от тех же «Sometimes It Hurts» и «Save Yourself» успешно рассеивается над соседствующими с ними менее крепкими товарками. Как бы то ни было, мне не хочется называть альбом плохим. Да, он мог быть гораздо лучше, учти Stabbing Westward взаимоотношения краткости с её сестрой; да и я слукавлю, если не скажу, что со временем стал относиться к некоторым песням гораздо более благосклонно. Впрочем, если лично я стал типичной жертвой своих же ожиданий, то сама группа 23 года назад пострадала от желания усложнить то, что усложнять и не надо было.

Tomahawk  22 мар 2021

Очередной «мазафакерский» артефакт из поистине золотого 1997-го – тот год, как древнегреческая Гея, разродился, на минуточку, такими титанами, как «Three Dollar Bill, Y'all», «Around the Fur» и жанровыми божествами поменьше, вроде, первенцев Coal Chamber и Hed P.E. От того и неудивительно, что слишком уже недолго жившие и не особо разрекламированные Human Waste Project (очень уж полюбилось последнее слово тому поколению ню-металлеров) осели в глубокой тени своих более признанных коллег. Впрочем, на имени HWP остался вполне надёжный исторический маячок в виде отпечатков ягодиц Росса Робинсона на продюсерском кресле при записи их единственного альбома.

Чем мне нравится «E-lux», и чем он сумел выделиться на фоне вышеперечисленного «золотого фонда» ню-металлической сцены – так это своей неподдельной живостью и нежеланием придерживаться какой-либо односторонности в своём звучании. Слишком уж часто на протяжении хронометража группа выскакивает за грань привычного жанрового понимания. Ближайшее, но весьма грубое сравнение – как если бы Limp Bizkit не просто перепели «Faith» на своём первом альбоме, а вдохновились на создание пары-тройки своих оригинальных песен в духе нетленки Джорджа Майкла. Впрочем, ориентиры Human Waste Project были куда, как говориться, ширше – отчего в котле «шершавого» саунда Росса Робинсона бурлят самые разнообразные ингредиенты: есть выуженная из мрачных стен Batcave и заплывшая гитарным жиром «Dog»; парящий на заливистом голосе Эйми Эко мелодизм мейнстримного девчачьего рока в «Disease»; мрачная балладность «Electra» и «One Night in Spain»… Не забыли ребята срезать под «ноль» и флюиды своих любимых Jane’s Addiction в «Shine» и «Drowned».

Подобное разнообразие подпитывается и вполне широким хронометражом – группа словно чувствовала, что совместная запись альбома станет для них явлением уникальным и щедро тиснула в релиз почти все свои наработки – лишь каким-то чудом остался один-единственный би-сайд. Собственно, поэтому «E-lux» не обошла проблема, так называемых, филлеров, но здесь группа буквально прошла по грани – скромные по задумке и воплощению, но более грубые номера сумели сносно оттенить и без того мелодически насыщенное пространство.

Итогом недолгой жизни Human Waste Project стал не только один единственный альбом, но и статус своеобразной альма-матер: все участники группы в будущем получили ещё один талон на «15 минут славы». Эйми Эко и Скотт Эллис будут нарезать вполне современный нью-вейв в theStart, Джефф Шартофф станет ответственным за бас в Professional Murder Music, а Майк Темпеста присоединится к только-только сменившим фанк на мейнстримный индастриал-рок Powerman 5000.

Tomahawk  26 фев 2021

Название группы Tura Satana не имеет никакого отношения к известному библейскому персонажу – имя американской актрисы японского происхождения группа Manhole возьмёт вскоре после выпуска своего первого альбома в 1996 году. Незатейливый и весьма скучный рэпкор, пусть даже и сваянный под руководством самого Росса Робинсона, особой славы группе ожидаемо не принёс даже при наличии на вокале Тэрри Би. Урожденная Терезой Бет неугомонная дамочка известна как ни много ни мало первая белая рэперша, в качестве протеже Eazy-E выпустив один альбом. В тот же период она пропустила боксёрскую «двоечку» от Dr. Dre, а её хип-хоп-карьера постепенно сошла на нет, как жизнь и здоровье самого Эрика Райта.

Музыкально группа на «Relief Through Release» и «All Is Not Well» – две большие разницы. Звук в отсутствие Росса Робинсона стал даже более «робинсоновским», чем ранее – суховатая колючесть сменилась плотно сбитыми друг к другу гитарным жиром и гулкими ударными. Бесповоротный уход в сплошные ню-металлические дебри выразился как в общем «ожирении» саунда, так и в старательном нагнетении атмосферы болезненной мрачности – тут и соответствующие по настроению риффы, и вклиненные между ними акустические и «ворчащие» гитарные всплески. Под стать им и вокальная компонента – Терри кричит, вопит, истерично шепчет – в общем, делает всё, чтобы у слушателя не пропадали сомнения в душевном здоровье этой весьма симпатичной дамы.

А вот касательно симпатичности самого релиза, в целом, без сомнений, к сожалению, не обошлось. Стоить отметить, что всякого рода мелодические излишества, а также композиционные и ритмические необычности обошли этот релиз чуть ли не за километр. Более того – градус знаменитого жанрового кача в здешних условиях не то, чтобы совсем низок, но очень уж сдержан. Видимо, таковым оказался побочный эффект от смены вывески и творческого вектора – группа настолько увлеклась приданием альбому шизофреничного оскала, что напрочь забыла проработать мимику и пропорциональность физиономии своего детища. В общем, чего альбому не занимать, так это искренней агрессии с болезненным привкусом, а вот в плане хуковости и лаконичности явный незачёт – провести почти час подобного материала, не теряя энтузиазма, мне не удалось даже с более, чем пятой попытки. А вот кавер на Nirvana здесь явно пришёлся ко двору, без сомнений.

Tomahawk  26 фев 2021

Создание второго альбома Stabbing Westward предварил момент, оказавшийся одним из решающих в жизни группы. Ещё во время тура в поддержку «Ungod», новым барабанщиком группы стал Энди Кубишевски. К моменту присоединения к Stabbing Westward, биография Энди уже пестрила весьма занятными фактами (в число которых в будущем войдёт и сотрудничество с t.A.T.u. на их последних альбомах). К примеру, карьеру свою он начал в кливлендской синт-поп-формации Exotic Birds, через «отдел кадров» которой просочились Трент Резнор и Крис Вренна, а её менеджером недолгое время числился Джон Мальм – тот самый будущий печально известный бухгалтер детища Трента Nothing Records. С Резнором же судьба свела Энди не раз, в том числе, и в процессе записи «The Downward Spiral».

Учитывая мультиинструментальные таланты нового барабанщика, можно достаточно смело утверждать, что новообретённая группой «попсовая» чувственность есть его прямая заслуга. В качестве подтверждения особо выступают «What Do I Have to Do?» и «Crushing Me», принесённые Энди в числе неиспользованных демок Exotic Birds – оные окажутся востребованы как на этом, так и на следующем альбоме. По этим же двумя песням можно отследить двухлетнюю эволюцию группы. Гитары тут значительно обросли «жирком», но при этом сбавили в металлической резкости, всё равно звуча плотно и обволакивающе. Под стать им и электроника, на «Ungod» служившая, скорее, разрушению, нежели созиданию, но о ней мы поговорим позже.

Гораздо интереснее, насколько Stabbing Westward выросли композиционно, особенно, в стремлении мелодически насытить каждый отведенный квадратный метр отведённого пространства, создав напряжённое ощущение предчувствия чего-то большего и обратившись за пределы привычного куплетно-припевного формата в сторону форм более свободных, с интересными финальными кульминациями. Баловалась группа здесь подобным редко, но, что называется, метко (см. «Falls Apart» и «Crushing Me»). Но вот где американцы действительно удивили, так это в «Slipping Away». Встала она в, буквальном смысле, на стыке электронного и гитарного звука, за несколько секунд выскальзывая из объятий гранжа в поля тревожной перкуссии и колючих синтезаторов. Роль последних, вообще, на рассматриваемом альбоме оказалась исключительная – «вестворды» достаточно резво вывели электронный звук если не на передний план, то уж повысили его значимость точно – настолько, что выделили под эту цель, помимо упомянутой «Slipping Away», целых две полноценных песни, «Why» и «Sleep». В остальном же, сюрпризов практически не наблюдается; разве что нельзя не отметить уверенность группы на разворотах настроения – что в тягучей «I Don’t Believe», что в разухабистой «So Wrong».

«Wither Blister Burn & Peel» более других альбомов мне видится воплощающим саму суть Stabbing Westward, как наиболее сбалансированный между синтезаторным и рок-началами группы. Из каждого направления, парни здесь смогли выбить максимум в плане оформления и запоминаемости материала, лавируя между коммерческими чаяниями индустрии и собственным желанием видоизменяться. В конце концов, это отличный и достаточно простой по своей сути индастриал-рок – закутанный в цветастые одежды мейнстримной альтернативы и не отягощённый разного рода религиозными, личными и прочими драматичными концепциями повествования. Лишь через несколько лет что-то близкое по уровню однажды выпустят Filter, но в годы доминирования Nine Inch Nails и Marilyn Manson подобный товар был практически штучным.

Tomahawk  13 янв 2021

29 мая 1983 года, к востоку от Лос-Анджелеса, рядом с городком Сан-Бернардино прошёл второй день US Festival – мероприятия, организованного Стивом Возняком из Apple. Хэдлайнером «дня хэви-метала» стали Van Halen, получившие за 90-минутное выступление 1,5 миллиона долларов – самый высокий гонорар не только среди участников фестиваля, но и в истории музыки на тот момент – что стало поводом для внесения имени группы на страницы Книги рекордов Гиннеса за «самое дорогое единичное выступление». Причём, контракт был составлен таким образом, что эта цифра автоматически бы увеличилась на 500 000$, если бы 1,5 миллиона получил, к примеру, тот же Дэвид Боуи, выступавший днём ранее.

Наверное, именно этот факт лучше всего демонстрирует тот статус и масштаб популярности, в котором Van Halen пребывали во время создания своего шестого альбома. Тут можно вспомнить и участие Эдди в песне Майкла Джексона «Beat It», 20-секундное соло в которую он добавил, по официальной версии, совершенно бескорыстно, поскольку, всякого рода халтурки на стороне считались в группе дурным тоном – но именно эти 20 секунд открыли Эдди для совершенно новой публики, так как сингл взял Грэмми, как «Запись года», а сам «Thriller» стал отдельной историей. И нет ничего удивительного, что именно в тех условиях публика приняла на «ура» нечто новое от самой группы: синтезаторы в главной роли в руках Бога гитары – невиданная доселе наглость, но тем Van Halen Америка была готова простить, видимо, всё, что угодно. Речь, конечно же, о «Jump». Вообще, воспринимать её, как нечто, свалившееся на голову неожиданно, не совсем правильно – во-первых, песня была готова почти в итоговом виде ещё в 1982 году, а во-вторых, синты открыто заявили о себе ещё 3 года назад, на «Fair Warning».

Впрочем, Бог с ней, с этой «Jump» – все прошедшие уже почти 40 лет, она живёт и здравствует отдельно от альбома и чуть ли не от самой группы. Почему бы не вспомнить о той же «I’ll Wait» – полной противоположности своей клавишной товарки по альбому, как по настроению, так и по исполнению: тревожно-мечтательная, с гораздо более интересной гитарой; или про оптимистичное и очень кинематографичное вступление «1984» – её аккорды органично бы встроились в любой футуристичный кинообраз.

За подобной лирикой несложно забыть о гитаре, которая всё ещё оставалась главным инструментом. За освоением «Оберхайма», Эдди не растерял свой былой запал и наградил альбом поистине бомбическими риффами, как в «Drop Dead Legs» или «Girl Gone Bad». Вообще, техническая сторона «1984» оказалась просто прекрасной – а могло ли быть по-другому в случае Эдди? Свежепостроенная студия «5150» стала для него Раем, где он мог находиться практически круглосуточно, что значительно сократило влияние Теда Темплмэна и Ли Рота – именно, поэтому, звучание альбома столь отличается от предшественников.

Пытаясь сказать что-либо ещё об альбоме с подобной предысторией, то и дело рискуешь наступить в очередную банальность. Вместо стандартного «БРЫЛЬЯНТОВЫЙ!! ДЕСЯТЬ МИЛЁНОВ!!1» гораздо полезнее упомянуть то, что «1984» основательно подбил ориентиры даже у Патриархов, став предвестником «Somewhere in Time» и «Turbo» (и «The Final Countdown», хе-хе!). Что же до личных впечатлений, то сам альбом мне кажется довольно-таки… меланхоличным. Что, спросите, может быть грустного в столь жирном шмате коммерческого харда? Например, то, что определяющими в его настроении для меня стали «I’ll Wait» и «Girl Gone Bad». Хоть, всё это и можно свалить на плохую карму альбома, как последнего перед разладом, но целостного впечатления, несмотря на наличие нескольких мощных песен, по правде, он на меня не произвёл – та же «House of Pain», выдернутая из старого загашника 70-х, в местной тусовке выглядит очень уж неестественно.

Но вернёмся к истории...

В который раз приходится вспоминать знаменитую фразу про коня Боливара из рассказа О. Генри. Эго Ли Рота росло (странно, что было куда) не по дням, а по часам. Более интровертный Эдди днями не показывался на людях, прячась от космической славы то в кокаине и алкоголе, то запершись в своей студии, что ожидаемо отразилось на настроении следующего альбома. Перещеголял младшего брата в плане вредных привычек лишь старший, накачивавшийся до «глюков». Лишь тихоня Майкл Энтони, терпя свинское отношение, держался в стороне, словно ожидая общей развязки. Ситуация взорвалась, когда Дэйв выпустил сольный мини-альбом и заявил о намерении снять собственный фильм, что не понравилось Эдди и Алексу, а сами братья представили новый план развития группы, где гастрольная деятельность отходила на второй план, что не понравилось Дэйву. В результате, концерт в Нюрнберге 2 сентября 1984 так и остался последним в истории тех Van Halen. Ли Рот ушёл в сольное плавание, но хватило его ненадолго, а сама группа с новым вокалистом обрела новую жизнь – по-своему успешную, но уже не такую яркую.

Tomahawk  12 янв 2021

При каких конкретно обстоятельствах Stabbing Westward ушли от типичного для стыка 80-90-х индустриального звучания с обильным сэмплингом, гулким стуком драм-машины и агрессивными едкими синтезаторами – неизвестно, но причины этой метаморфозы явно берут начало в предшествующем успехе таких знаковых для металлического индастриала единиц, как «Psalm 69», «La Sexorcisto» и – в наибольшей степени – «Broken». Вообще, ассоциации, именно, с Nine Inch Nails будут наиболее сильны в жизни группы (и от которых однажды в будущем она убежит достаточно радикально), особенно, в период первого альбома, для конечного воплощения идей которого чикагцам понадобилось почти десять лет – даже беря во внимание первый заметный продукт жизнедеятельности группы в виде кассетного мини-альбома «Iwo Jesus» (название и обложка которого иронично обыгрывают святую для американских патриотов тему водружения флага над Иводзимой), то он находился под явным влиянием звучания чикагского лэйбла WaxTrax и был исполнен по всем индастриал-канонам той эпохи. Да, и, собственно, конечность эта весьма условна – так уж получилось, что на протяжении всей своей четырёхальбомной дискографии, Stabbing Westward постоянно перекручивали «настройки» по разным параметрам звучания и подачи материала. Вот и «Ungod», с одной стороны, задаёт основу и вектор на будущее, а с другой, выглядит абсолютно самобытно – в рамках творчества самой группы, естественно. Особую роль в этом играет ощущение того, что «Ungod» звучит ровно так, если бы «Pretty Hate Machine» был в большей степени рок-альбомом. Нетрудно предположить, что особое влияние в этом плане оказал продюсер Джон Фрайер, собственно, приложивший свою лапу к дебюту «гвоздей». С первенцем Резнора, «Ungod» роднят как обильные вкрапления суховатых, но выразительных синтезаторных партий, так и некоторые методы оформления музыкального пространства: тот же Кристофер Холл в своих напевах недалеко ушёл от интонаций Трента, хоть, и более мелодичен… С другой стороны, можно поспорить – а кто из тогда играющих в описываемом стиле смог избежать подобного вдохновения? Но столь похожий… прошу прощения, вайб, я сумел уловить лишь на «Ungod».

Не обошлось здесь и без своих претендентов на звание хитов, хоть, и в плане востребованности у самой группы первый альбом стоит выше только, разве что, достаточно спорного студийника 2001 года. Отсутствие здесь множества конкурентов концертным тяжеловесам с коммерчески более привлекательных последователей можно обосновать лишь тем, что на эту роль «вестворды», по тайным для меня соображениям, всю жизнь натаскивали исключительно лишь «Nothing» и «Violent Mood Swings» - последнюю на правах ветерана ещё времён «Iwo Jesus», что вполне заслуженно – безбожно игнорируя остальной, чрезвычайно ровный и достойный по качеству материал. Чем не полюбились группе бурная концовка «ACF», пронизывающий гитарный риффинг в «Lies», раскатистый припев «Control» или открывающаяся типично «министерским» риффом «Throw» лично для меня – загадка.

«Ungod» до сих пор звучит как отличный образец мейнстримного гитарного индастриала, при всей относительной сухости и мрачности которого, не грешащего излишней скованностью и скупостью композиции. Да, мелодичной искушённости, достигнутой группой позже, пока ещё нет, но, материал всё равно цепляющий и, к тому же, умеющий в недурные припевы. А вот что бы я однозначно поменял, так это компоновку альбома. Так уж вышло, что венчают релиз сразу две очень уж похожие по воплощению песни. Музыкально у меня нет претензий ни к «Red on White» с её угрожающими эмбиентными всплесками, ни к задумчивой «Can’t Happen Here» – хоть, её восьмиминутный хронометраж почикать я бы не отказался – но на динамику альбома и усидчивость слушателя подобное соседство действует слишком уж неблагоприятно.

Tomahawk  11 янв 2021

Уж слишком символичным, на мой взгляд, получилось название нового альбома Hatebreed. Тяжесть того самого, «ложного Я», в виде неожиданно проснувшейся тяги брутальных дяденек к понижению градуса, собственно, брутальности и облагораживанию своих, прежде простых, но надёжных структур мелодичными и почти трэшевыми «финтифлюшками», так сильно утомила группу, что «Weight of the False Self», по сути, стал... так и хочется написать «возвращением к старым и добрым временам», но нет, скорее, лишь своеобразной попыткой сделать это, хоть, отголоски последних лет встречаются и здесь, в виде «Cling to Life» – она же самая мелодичная позиция альбома, неожиданно возымевшая двойное действие: во-первых, нам напомнили, что Hatebreed делали на «The Divinity of Purpose» и не смогли сделать на «The Concrete Confessional», а во-вторых, и самое главное – она просто выводит из коматоза первых четырёх песен. На этом моменте, как раз и можно предъявить главную претензию к новому альбому – группа образца 2020 года напоминает дедушку, решившего вспомнить молодость и что-то кому-то доказать, но не рассчитавшего свои нынешние возможности: в результате этого похода в баню с водочкой и дамами, дедуля в предынфарктном состоянии, а для коллектива диагноз такой же неутешительный: мужики просто забыли, как писа́ть качающие, пробивные – добавьте ещё одно прилагательное по желанию – риффы, что для такой группы, поистине, смерти подобно, а сами Hatebreed создали для этого все условия. Соло-партии, как явление, оказались отложены на полку, кроме «Cling to Life»; мелодичные заскоки прошлых лет канули в Лету, за исключением, опять же, «Cling to Life» и пары зарисовок в «A Stroke of Red» и «Invoking Dominance», что дало группе перспективное пространство для поигрывания мышцами, которое было успешно забито риффами… некачающими и совсем уж непробивными. Конфуза ситуации добавляет тот факт, что Hatebreed доброе большинство песен увенчали «голым» финальным риффингом – назвать это брэйкдаунами у меня язык не поворачивается – отчего вышеуказанный недуг стал бросаться в глаза ещё больше.

Собственно, в таких условиях, и начинаешь замечать что-то интересное в моментах абсолютно простых и даже примитивных – тех, что, несомненно, затерялись бы в более солидном окружении, но здесь действующих по принципу «на безрыбье и рак рыба». Мог ли я подумать, что моё, казалось бы, безнадёжно увязшее в глубинах глубин мнение об альбоме окажется чуть ли не буксиром подтянуто одной лишь скоростью в «Dig Your Way Out» и «From Gold to Gray», причём, в припеве последней мне послышались намёки на вполне неплохой грув. А уж гитарный «чёс» в «Invoking Dominance» и вовсе стал одним из самых запоминающихся моментов альбома. Вроде бы, при таких входных данных, остаётся только плакать, благо, и повод есть – а уж если включить фоном «Perseverance», то и зарыдать не грех, по классическому поводу утерянных полимеров (если таковое действие, в принципе, возможно под «Perseverance») - но, то ли я размяк под воздействием 5G-излучения, то ли просто подобрел от новогоднего застолья, но заряжать говномёт на позиции Hatebreed, что называется, «на полную» в данный момент мне не хочется, тем более, что некое скромное шевеление в направлении выхода из анабиоза у группы наблюдается.

Tomahawk   6 янв 2021

Пятый альбом Van Halen в своём итоговом виде родился абсолютно случайно. Беспокойство Дэвида Ли Рота за популярность группы, после непривычно трудной «платины» предшественника, подтолкнуло его к предложению выпустить перепевку классического хита в качестве сингла, дабы подогреть коммерческий потенциал группы перед следующим полноформатником. Первоначально предложенный Дэйвом соул-номер «Dancing in the Street», к которому на тот момент уже прикладывали свою лапу The Kinks и Grateful Dead (в будущем, сюда добавится и дуэт Боуи-Джаггер), был отвергнут Эдди, но им же был предложен другой вариант в виде нетленной «(Oh) Pretty Woman». Результат превзошёл все ожидания, а почуявшие наживу дельцы из Warner вынесли вердикт: нужен альбом и как можно скорее.

После некоторых сомнений, группа решила поддаться давлению, но в своём стиле – если им понравился один кавер, давайте дадим им альбом каверов! Впрочем, даже здесь стоит сделать оговорку – песни чужого авторства на «Diver Down» занимают не более половины пространства. Вряд ли группа не смогла выбрать нужное количество кандидатов, но, скорее всего, просто посчитала это слишком скучным. Даже несмотря на богатый опыт обращения к стороннему творчеству, лишь перепевку The Kinks, ввиду устойчивой любви Van Halen к этим британцам, можно соотнести с ранней клубной эпохой. А вот остальные песни имеют отношение не столько к рок-н-роллу, сколько к классической американской поп-культуре в целом, из-за чего «Diver Down» и считается своеобразным бенефисом Дэвида Ли Рота, который в условиях подобного мелодичного и непритязательного материала, чувствовал себя как рыба в воде. К тому же, мотауновский хит «Dancing in the Street» на альбоме всё же появился, но в достаточно оригинальном виде – Эдди пришлось попотеть над синтезатором. А что касается собственного материала, то Van Halen удалось выдержать его в общем настроении альбома – правда, полноценных песен набралось всего четыре: оставшаяся с сессий предыдущего альбома «Secrets», реинкарнация одного из старых демо «Hang’ em High», невероятно мелодичная даже на фоне эпохи Хагара «Little Guitars» и задорная «The Full Bug» с гармошкой Ли Рота.

Особняком стоят наиболее нетипичные для стиля Van Halen песни. «Big Bad Bill (Is Sweet William Now)», в которой отец братьев Ян Ван Хален исполнил партию кларнета, рассказывает о трансформации женившегося хулигана в подкаблучника («Big Bad Bill don't fight anymore / He's doin' the dishes an' moppin' up that floor»), в чём увидели шутливый реверанс в сторону недавней свадьбы Эдди Ван Халена на Валери Бертинелли. А завершающая «Happy Trails», когда-то прославившаяся в исполнении ковбоя и масона Роя Роджерса, станет постоянным финалом концертов на ближайшие три года.

Немудрено, что «Diver Down» стал самым нелюбимым у Эдди – после двух подряд «его» альбомов, маятник инициативы в студии на этот раз качнулся на сторону Дэйва и Теда Темплмэна, которые вернули группу в, казалось бы, уже забытое лоно весёлого и непринуждённого звука. Подобный поворот вызвал множество противоречий у фанатов – образовавшиеся поклонники курса Эдди сочли подобную легкомысленность непозволительной, остальные же возликовали и помогли привести альбом к «платине» уже спустя два с половиной месяца. Лично же я останусь где-то посередине – мой социокультурный фон не позволяет мне увлажниться ностальгическими слезами от классических «ковбойских» песенок, зато собственный материал у Van Halen оказался вполне себе симпатичным и, как выяснится позже, стал своеобразной передышкой перед чем-то гораздо более зрелым.

Tomahawk   6 ноя 2020

«Fair Warning» часто упоминается, как «первый хэви-металлический» и «самый мрачный» альбом Van Halen. Причин этому несколько. Нарастающие творческие противоречия с Ротом и Тедом Темплмэном ещё не были столь критичны, но усиливали внутреннюю неудовлетворённость Эдди от невозможности полностью вывести творчество группы в вектор видимого ему развития. Именно этим он и объяснил превосходство мрачного настроения на новом альбоме, которое лирически подкрепил и сам Дэвид Ли Рот. Путешествие на Гаити и знакомство с местной нищетой, отразилось в тексте той же «Mean Street» («the poor folks play for keeps down here / they're the living dead»). Остальные же песни, пусть и не наполнены подобным социальным подтекстом и более легкомысленны, но очевидно одно – от ощущения беззаботного праздника, группа в этот раз отдалилась ещё более явно, даже на фоне «Women and Children First».

Но что гораздо больше отличает «Fair Warning» от предшественника, так это его монолитность и выверенность звука. Добиться этого удалось ровно потому, что альбом стал первой по-настоящему студийной работой группы; песни отшлифовывались и переписывались не на ходу, в течении многолетних выступлений по калифорнийским клубам, а в уютной и домашней, поистине, «стерильной» студийной обстановке – лишь вышеупомянутая «Mean Street» берёт некоторые свои корни в одном из старых демо. Полученное плотное гитарное жужжание с подбрюшьем в виде мягко давящего баса удачно подчеркнуло новообретённые мрачные изыски Эдди. Из необычных моментов – появление слайд-гитары в «Dirty Movies», истории о школьной отличнице, начавшей свою карьеру в фильмах для взрослых; более того, группа неожиданно обращается к регги на примере «Push Comes to Shove». В остальном же, Van Halen не забыли окончательно свои корни, что прекрасно слышно в «Sinner’s Swing», «Hear About It Later», «So This Is Love?» – и, конечно же, в «Unchained», первом тяжеловесном хите группы со времён «Runnin’ With the Devil».

Впрочем, одновременно с этим, Эдди начал закладывать каноны совершенно новые – именно на «Fair Warning» в чистом и не скрытом маскирующими эффектами виде, открыто зазвучал синтезатор. Видимо, группа боялась реакции на свои нововведения и определила этот дебют на концовку альбома, зато выделив для этого сразу две позиции, но сказать, что количество переросло в качество, нельзя: или навыки обращения Эдварда с клавишным зверем были ещё не столь высоки, или же он не ставил каких-либо высоких целей, но «Sunday Afternoon in the Park» и «One Foot Out the Door» играют роль, скорее, декоративную, лишь подчёркивая общую хмурость альбома.

«Fair Warning», по мнению самих музыкантов, воплотил парадоксальную ситуацию: значительно сбавив в коммерческом потенциале, группа стала ещё популярнее. Четвёртый альбом стал самым мало- и медленно продаваемым в первую эпоху Ли Рота; при этом, Van Halen продолжали укрепляться на Олимпе стадионного рока. Кроме того, нельзя не отметить, что именно здесь Van Halen вплотную подошли к кондициям, окончательно отшлифованным на «1984»: плотный, сочнейший звук, балансирующий между тёмными и яркими оттенками, и начало укрепления клавишных, как одного из своих изобразительных средств.

С эпохой «Fair Warning» связан, наверное, и самый волнующий фанатов момент мифологии группы. 11-13 июня 1981 группа дала три концерта в калифорнийском Окленде, на которых были сняты три промо-видео для телевидения. Учитывая тотальный дефицит профессиональных съёмок группы в эпоху Дэвида Ли Рота, наличие в конце клипа «Unchained» титров лишь усилило убеждённость фанатов в существовании невыпущенной полной версии шоу. Версий на этот счёт было много, и все они разнятся: Эдди (уже после размолвки) утверждал, что всё запорол Дэйв своим дрянным вокалом, сам Дэйв сослался на порчу плёнки, Майкл Энтони признался, что все три вечера были сняты полностью, но что было дальше, он не в курсе, а Тед Темплмэн предположил, что плёнки до сих пор мирно пылятся или в архивах Warner, или на полках студии 5150… Последнее косвенно подтвердил сам Эдди, заявив о своей богатой коллекции видеоматериалов, которые они «могли бы выпустить». Учитывая недавние грустные события, его личные архивы ждёт основательная ревизия, а фанатов – возможность услышать и увидеть то, что так и не увидело свет при жизни самого гитариста.

Tomahawk  30 окт 2020

Восьмидесятые хард-рок встретил на перепутье. Пока заслуженные ветераны продолжали переживать испытания судьбой, свои перемены настигли и Van Halen. Впрочем, никакого трагизма в их ситуации не было – состав был крепок, никто не страдал от наркозависимости и не умирал во сне от рвотных масс. Но в условиях повального признания и популярности, музыкальное эго и жажда самовыражения Эдди больше не могли позволить ему покорно следовать предыдущему вектору группы, пусть и принесшему невероятный успех. Таким образом, «Women and Children First» можно смело назвать первым «сольным» альбомом Эда, а также первым в карьере группы, состоящим преимущественно из свежего – и полностью собственного материала.

Ветер перемен подул с первых же секунд. Вступление к «And the Cradle Will Rock…» содержит то, что станет камнем преткновения в истории группы. Клавишные. Их Эдди хотел внедрить ещё на втором альбоме – тогда уговоры Дэйва и Теда Темплмэна возымели эффект, но лишь отсрочили неминуемое. Однако, в этот раз всё было представлено весьма аккуратно и ненавязчиво – звук пианино Wurlitzer Эдвард заботливо укутал сначала в «одеяло» эффектов, а затем пропустил через 100-ваттовый Marshall. Таким образом, шокировать публику никто не собирался (на концертах мало кто замечал отсутствие Майкла Энтони, сбегавшего за кулисы для исполнения этой самой партии), но начало было положено.

Впрочем, дело оказалось, в большей части, и не в самих клавишных. То, что сам Эдди называл «brown sound», на третьем альбоме перевоплотилось в нечто иное. Куда-то пропали всеохватывающие веселье и бесшабашность, зато с самого начала слушателя огорошивает непривычная размеренность. Гитарный звук сбавил в резкости, прилично добавив в плотности и акцентировании на доселе невиданных у группы моментах. Словно для подчёркивания общих изменений, группа обрамила некоторые композиции тягучими минутными вступлениями и эпилогами, причём, не в виде какого-либо чёткого риффового рисунка, а ограничиваясь лишь взаимной «перекличкой» всплесков гитары, баса и барабанов. Удивительно, но именно в таких условиях родились одни из главных хитов группы. Я очень сдержанно отношусь к «And the Cradle Will Rock…» – поскольку так же сдержанно она выглядит и на фоне своих ближайших, куда более примечательных соседей в виде «Everybody Wants Some!!», «Fools» и «Romeo Delight», у которых, несмотря на общие метаморфозы, оказалось всё в порядке, как с запоминаемостью – вторая, вообще, оказалась вытянута могучими лёгкими Майкла Энтони – так и с наличием фирменного «разгуляйного» настроения группы.

Сложно отрицать, что если первая половина релиза может убаюкать своей… скажем, нормальностью, то вот на второй без вопросов обошёлся лишь редкий фэн Van Halen. Начиная с неё, группа возьмёт в моду использование на альбомах интерлюдий – в данном случае, под именем «Tora! Tora!» можно услышать минутную зарисовку в саббатовском стиле, предваряющую «Loss of Control» – воистину, самого диковинного зверя во всей дискографии группы, запомнившегося мне ассоциациями с System of a Down и, гораздо больше, своим трэшевым открывающим риффом. А вот общая концовка оказалась куда консервативнее. Я бы не сказал, что особых очков здесь добавляет «Take Your Whisky Home» – уж больно скромно она выглядит, как по подаче, так и мелодически – в то время, как куда заманчивее тот же бодрый фолк (скиффл, если точнее) в «Could This Be Magic?», сдобренный акустикой Дэйва и слайд-гитарой Эдди. А в качестве приятного финала – неторопливый и запоминающийся поп-мотив «In a Simple Rhyme».

Из всех классических работ группы, именно «Women and Children First» значительно проседает в своей популярности. Но риски были сознательными, ведь сам Эдди не раз признавался, что коммерческий потенциал своих идей для него на втором плане по сравнению с возможностью их выразить. Между тем, альбом можно обозначить, как своеобразный фундамент для звучания того же «1984» – пока что, очень сырой, неустойчивый и слишком неоднородный, но, как покажет время, перспективный. А напоследок – факт энциклопедический. Своим названием альбом оказался обязан Дэвиду Ли Роту: когда после очередной бурной ночи, группу и остальных спящих начали будить криками «корабль тонет!», Дэйв ответил просто: сначала женщины и дети. Фраза прижилась в команде, а позже попала и в припев «Could This Be Magic?».

Tomahawk  30 окт 2020

Альбом «Van Halen» под номером 2 очень часто представляется вторым не только хронологически, но и качественно. Дескать, от первого по звучанию и форме он отличается не особо, только вот материальчик сюда напихали в довесок – то, что зазорно было выпустить год назад… Если же отставить всякого рода субъективность, то «Van Halen II» действительно в восприятии фанатов группы несёт некое противоречие – с одной стороны, как младший и менее популярный брат своего предшественника, а с другой – как полноправная и незаменимая составляющая раннего периода группы, неопороченного пришедшими позже экспериментами и личными противоречиями.

Компоновка альбома не несёт в себе никаких секретов – не считая кавера на R&B-хит 60-х «You’re No Good» (после столь убойного предшественника, открыть новый альбом чужой песней было весьма смело), лишь одна композиция была создана непосредственно в период записи альбома – «Dance the Night Away». Большинство же остальных номеров были не раз обкатаны ещё в клубные времена – к примеру, «Outta Love Again» вообще являлась заслуженным ветераном каталога группы, будучи написанной ещё до прихода Майкла Энтони. Что же касается «Dance…» , то она, пышащая «попсовой» лёгкостью и чувственностью, не слишком дружна с остальным содержимым альбома, как и вышеупомянутая «You’re No Good». Здесь немного больше скорости, гораздо меньше разнообразия в эмоциональной палитре, чем у предшественника, а технические пируэты Эдди не столь экстремальны, но по-прежнему впечатляющи – нашлось даже место акустическому ответу «Eruption» в виде «Spanish Fly», где Маэстро воспользовался классической гитарой. В целом, по природе своей «VH II» более приземлённый: «скелет» его гораздо твёрже и состоит из незамысловатых ритмических рисунков – среднетемповых и избегающих каких-либо крайностей, посреди которых иногда вспыхивают весьма незатейливые соло-партии. Бэк-вокал Майкла Энтони так же солиден и звучен, и игриво размягчает общую прямолинейность. А гитара Эдди украсила всё вышеупомянутое по-настоящему сочными риффами, особенно в «Somebody Get Me a Doctor» и «D.O.A.». Есть тут и свой шедевр – «Women in Love…», кардинально изменившийся по сравнению с демо двухлетней давности; если честно, то мне до сих пор не удалось определиться, что мне импонирует больше – утончённость окончательного варианта или задор «джинсиммонсоновской» версии.

В целом, проблема у этого альбома только одна – за год до его выхода планку Van Halen задали столь высокую, что из-за неё «Van Halen II» очень уж легко недооценить. Да, всё стало попроще, но в плане подачи, настроения и мелодизма претензий никаких нет. А уж требовать чего-то другого от тех Van Halen было бы, по крайней мере, глупо. За сам лишь факт столь успешного сочетания чувства праздника в своём творчестве и революции в умах грядущего поколения музыкантов, группа обессмертила себя уже после второго альбома.

Tomahawk  29 окт 2020

Начнём с главного: «Diamond Dogs» – альбом переходный на пути Дэвида от глэм-рок-титана к нечто большему, ведь, каким бы колоссальным не было воплощение Зигги Стардаста, душа его была рок-н-ролльной, а статус поп-фигуры во всём её сопутствующем масштабе, Боуи впервые обретёт именно в эпоху «псов» – здесь и невиданная доселе рекламная кампания по раскрутке альбома, и такой же подход к организации будущего тура. Причём, очередная метаморфоза проходила отнюдь не безболезненно: «похороны» Зигги, распад The Spiders from Mars, нарастающая наркозависимость, неопределённость будущего – всё это наложило свой отпечаток на основу альбома. Коснувшись темы будущего, нельзя не отметить, что сам Боуи не скрывал неуверенности в своих дальнейших музыкальных перспективах. Была ли подобная тревожность основной причиной его интереса к знаменитой антиутопии Джорджа Оруэлла, или эти две обсессии подпитывали друг друга в голове Дэвида – неизвестно, но конкретные планы Боуи сделать театральную постановку «1984» вылились в плотную совместную работу с бродвейским режиссёром Тони Инграссией и создание музыкального сопровождения. Впрочем, этот проект Дэвида так и не достиг своего воплощения, споткнувшись на вопросе авторских прав – говорят, что вдова писателя настолько невзлюбила достаточно вольную британскую экранизацию романа 1956 года, что зареклась кому-либо позволить подобное ещё раз. Не мудрено, что следующее киновоплощение работы её мужа увидело свет лишь после её смерти.

Немного отвлекаясь, следует заметить, что именно в 70-х, мысль о неспокойном будущем стала весьма часто посещать музыкантов: что не удивительно, большинство из них оказалось из «прогрессивного» лагеря: свою славу на этом поприще снискали Rush и Pink Floyd, тематику же «1984» реинкарнируют в сольных работах клавишник Yes Рик Уэйкман и оригинальный гитарист Genesis Энтони Филипс. Впрочем, к моменту рождения «бриллиантовых псов», предшественников по этой части у Боуи было не так уж много – да и поставить наш объект интереса в один ряд с последователями можно лишь с некоторыми оговорками, поскольку «Diamond Dogs» лишён какой-либо строгой концептуальности, за исключением пронизывающего альбом тёмного футуристического образа, выраженного как через призму творения Оруэлла, так и на основе идей самого Боуи. И пусть вас не сбивает с толку своеобразный пролог в виде «Future Legend» – его роль скорее атмосферная, настраивающая слушателя на нужную волну, да и «полномочия» его можно распространить до границ вполне определённых – а именно, до троицы песен, созданных напрямую для несостоявшейся постановки: «We are the Dead», «Big Brother» и «1984», к которым мы обратимся немного позже.

Итак, первое, чем значим этот альбом – именно с него начался роман Боуи с жанром соул – не слишком долгий, но весьма плодотворный и удачный. Здесь мы услышим его не в полную силу и не везде, но и в итоговом виде его окажется достаточно для полного преображения стиля Дэвида. Наверное, самым заметным здешним воплощением нового увлечения Боуи стала сюита из трёх частей «Sweet Thing / Candidate / Sweet Thing (reprise)»: мягкий, поистине воздушный соул с всплесками пианино Майка Гарсона взрывается эмоциональным гитарным соло (одним из самых красивых в истории музыки, бесспорно) и по рельсам «плачущего» саксофона разгоняется в более хулиганский и напряжённый глэм-роковый номер, который обрывается на знаменитом «we'll buy some drugs and watch a band / then jump in the river holding hands» и… снова неторопливо возвращается в нежное лоно соула, увенчиваясь переливающимся клавишами Гарсона и партией меллотрона. Ничего удивительного, что после столь насыщенного экскурса, альбом успокаивается довольно-таки простой, даже примитивной «Rebel Rebel» – одним из последних отголосков эпохи Зигги. Она, как и проникновенная баллада «Rock’n’Roll With Me», ни что иное, как наследие не увидевшего свет мюзикла про рыжего инопланетного странника. Однако, даже малым количеством рóковых песен Боуи удалось оттенить альбом неким позитивом и внести в него необходимую рок-н-ролльную бесшабашность – особенно, благодаря залихватской титульной песне с её «роллинговыми» флюидами.

А вот полной их противоположностью как раз и является ранее упомянутая троица. Вообще, под её впечатлением, мне трудно удержаться от своеобразного комплимента композиционному таланту Дэвида. Например, тому, как он смог оформить переход «траурной» мелодики в «We are the Dead» в сторону лёгких, чуть ли не оптимистичных ноток. Или то, как ему удалось обуздать лошадку соула и фанка ради выхода на дорогу мрачной эпичности в «1984». А в качестве апофеоза чувства обречённости этого импровизированного трио – пробирающий симбиоз тревожных синтезаторов и духовых в «Big Brother»; и когда ты уже полностью проникаешься её атмосферой беззащитности и предрешённости, альбом кончается... шутливой двухминутной «безделушкой».

Тут уже нужно отдать должное самому Дэвиду – при всей неоднородности, разности в подходах и настроению, альбом не распадается на куски, даже наоборот – звучит потрясающе цельно. Меня он поражает не только своей масштабностью и тонкостью при использовании простых, в общем-то, приёмов, но и сопутствующей всему этому доступности восприятия и банальной нескучности. Забавно размышлять, что для некоторых музыкантов подобные альбомы становятся итогом долгого пути и совместной работы, magnum opus, если хотите, а для Боуи же это стало… всего лишь очередным шагом в процессе непрекращающегося поиска самого себя – шагом, кстати, сделанным, в большинстве своём, абсолютно самостоятельно: альбом Дэвид сочинил практически в одиночку, оставив студийной команде место лишь для нескольких штрихов – и след от которого вскоре будет потеснён будущими, не менее захватывающими перевоплощениями главного Хамелеона в истории музыки. Впрочем, если бы не этот самый поиск, то «Diamond Dogs», в теории, действительно мог остаться последней вершиной Дэвида, а так – пространства для музыкального взлёта у не склонного к самоограничениям (по крайней мере, творческим) Боуи ещё оказалось предостаточно. Собственно, как и для падений, но до этого, к счастью, было ещё нескоро.

Tomahawk  28 окт 2020

При всей своей признанности и тяжеловесности, Van Halen так и остались феноменом сугубо американским. Модель звучания группы в её «золотой» период не приобрела широкого круга подражателей за пределами США - разве только, в бывшей с ними на короткой «медийной» ноге Японии. Впрочем, могло ли быть по-другому, если даже её участники являются каноничным воплощением Американской мечты? Будущие звёзды и лидеры группы, братья Эдди и Алекс – эмигранты и дети голландского музыканта – ступили на берег США в начале 1962 года с грошами в кармане и с потрескавшимися сабо (которые в Стране тюльпанов называются «кломпы») на ногах. Однако, причины более объективные никто не отменял. Во-первых, Европа конца 70-х всё ещё носила в своём сердце незаживающую рану Холодной войны, а в границах рок-музыки продолжала ориентироваться частично на Германию и преимущественно на Великобританию, содрогающуюся от спазмов социального кризиса и панк-рока. Мог ли в подобных условиях получить распространение типичный «калифорнийский аттитюд» – вопрос риторический. А во-вторых – Van Halen попросту игнорировали Старый Свет, составляя свои гастрольные графики в начале 80-х. Но подобные нюансы вряд ли когда-нибудь будут иметь хоть какое-либо значение при восприятии «Van Halen». Как и полагается подобного рода работам с претензией на культовость, его создание уже стало отдельной историей – тут и знакомство с Джином Симмонсом (братья даже оставили свой след на некоторых демо Kiss), и самое главное – творческая плодовитость и трудолюбие группы, ранее приведшие её от дворовых вечеринок к выступлениям в 3-тысячном зале Пасадены ещё даже до подписания на лэйбл.

Итак, чем же завоевал свою славу первый альбом Van Halen? Как ни крути, при ответе на этот вопрос нельзя не прийти к упоминанию Эдди Ван Халена. Талант, Уникум, Гений… Можно сколько и как угодно тасовать различные хвалебные эпитеты, только вот с их помощью получится выразить не более, чем крохи истинной его значимости. С закрытыми глазами взять любого американского гитариста 80-90-х и услышишь практически идентичные истории о походе на концерт Van Halen, который изменил всё… По сути, Эдди стал знаменателем всех предшествующих ему гитарных техник, комбинируя и улучшая которые, он вывел уровень владения инструментом на недосягаемую доселе высоту. Тот же тэппинг в 70-х использовался не единожды – здесь отметились и Стив Хэкетт из Genesis, и Брайан Мэй, но лишь Эдди сумел сделать его исключительно своей «фишкой» – в первую очередь, благодаря «Eruption». Как и многие другие великие вещи, она родилась совершенно случайно, но по сей день то, что сам Эдди использовал всего лишь для своего «разогрева» перед концертами, стало одним из главных мерил техничности для последующих растущих поколений гитарного ремесла. Иронично, но сам создатель не отказывал себе в самокритичности, заявив, что без ошибочек в шедевре всё-таки не обошлось.

Впрочем, не только из-за «Eruption» альбом произвёл впечатление разорвавшейся бомбы. Даже сейчас, спустя сорок лет он выглядит свежим и наполненным потрясающей энергией – что уж говорить про 1978 год? Новый уровень гитарной игры, сладкоголосый и чрезвычайно сильный бэк-вокал Майкла Энтони, несущий далеко не малую роль в насыщении «лёгких» альбома «кислородом» мелодичности и, конечно же – Дэвид Ли Рот, стиль которого вобрал в себя множество влияний: от поп-эстрады 50-60-х до Джима Мэнграма из Black Oak Arkansas и отвязного фанка в духе Ohio Players (чья «Runnin’ From the Devil» повлияла на песню самих Van Halen). Впрочем, вокальные качества «Бриллиантового Дэйва» породили сколько поклонников, столько же и неприятелей, но факт остаётся фактом – его артистичность и харизма сыграли неоценимую роль в продвижении группы к успеху.

Что же касается песен, то всё внимание по давней привычке сводится к «Runnin’ with the Devil» и «Ain’t Talkin’ ’Bout Love». И как не удивиться тому, что последняя, задуманная в качестве анти-панк-манифеста, была, по словам Эдди, лишь намеренной пародией, глупой вещицей из двух аккордов… которую ему придётся сыграть на концертах больше всех остальных своих песен. Чаще неё в сетлисте группы появлялась только ставшая родной «You Really Got Me» британцев The Kinks – тут уже стоит добавить, что типичное для всех групп обращение к чужому творчеству в ранние дни не вызвало какого-либо смущения у Van Halen и в более зрелый период. Более того – хоть, для самой группы каверы были сродни забаве, но иногда они имели последствия вполне серьёзные. В частности, Джон Чарльз Брим, чикагский блюзмен, чью «Ice Cream Man» Van Halen перенарядили из стандартного блюзового номера с гармошкой легендарного Литтл Уолтера в яркий хард-роковый костюм, на полученные роялти открыл свой ночной клуб. Мелочь, а приятно! Подобное, кстати, уже было в середине 60-х, когда стараниями The Rolling Stones, многим, казалось бы, уже забытым чикагским блюзменам «пришлось» вернуться на сцену.

Лично мне, с высоты времени хочется отметить и то, что первенец Van Halen стал в период с Ли Ротом наиболее, как бы сказать… свободным в своём настроении, при этом, самое главное – не выходя за общую стилевую форму и без потери в качестве. Потрясающую динамику альбому задаёт вкуснейшее чередование насколько разных, настолько же и великолепных песен в его середине, когда между быстрыми и агрессивными «I’m the One» (до чего же хорош её свинговый ритм!), «Atomic Punk» и «On Fire» оказались втиснуты вальяжные и мечтательные «Little Dreamer» (прошу прощения за тавтологию) и «Jamie’s Cryin’». А открывающий рифф из «Feel Your Love Tonight» станет настолько плодородным, что на нём, спустя десять лет, взойдут десятки хитов от десятков будущих поп-металлистов…

Одним из главных катализаторов успеха стал первый мировой тур – пусть, и на разогреве у более именитых коллег, где Van Halen выделялись не только на сцене, но и за её пределами, прославившись бесчисленными дебошами и любительскими съёмками категории XXX – а также, легендарными коричневыми M&M’s и доведённым до слез Стивом Перри из Journey. Самым же символичным показателем кардинальных перемен стали совместные гастроли с Black Sabbath. Разогревающие заокеанские выскочки каждый вечер играючи ставили себя на две головы выше, казалось бы, богоподобных англичан, но весьма измученных и почти разругавшихся. Как однажды ехидно заметил Гизер Батлер – после восьми альбомов для Warner, представители лэйбла впервые посетили концерт Sabbath, но только лишь для того, чтобы увидеть Van Halen.

Tomahawk  27 окт 2020

От коммерческого взрыва гранжа спастись не удалось не только Hammerbox – от эпицентра в лице Nirvana и Pearl Jam, взрывная волна достигла даже самых удаленных от Сиэтла музыкальных уголков. Для кого-то это оказалось стартом достаточно успешной карьеры, а для кого-то лишь допуском к стандартным пятнадцати минутам славы. Как и множеству других, ранее безвестных коллективов, помимо прописки на мажорном лэйбле, Hammerbox удалось получить и востребованного продюсера – в данном случае, Майкла Байнхорна, прославившегося с Red Hot Chili Peppers.

В общем, вполне ожидаемо, что на «Numb» группа переформатировалась в более презентабельный вид. Первое, что сразу бросается в глаза – новый для группы весьма сочный звук. Въедливый стрёкот барабанов, упругая линия баса, иногда смазывающаяся дисторшном и подпитывающая общий гитарный массив – всё это по-настоящему раскрыло козыри Hammerbox, которых с момента первого альбома стало явно больше, ведь группа значительно поднаторела в создании банально более запоминающихся песен, недостаток которых и стал, наверное, главной ахиллесовой пятой предшественника – с которого сюда, кстати, переехал главный хит группы «When 3 is 2», усиленный открывающим риффом вместо обычного акустического вступления.

В авангарде же «Numb» стоит целый ряд песен, которые по-настоящему можно назвать хитовыми – среди них «Blur», «Outside» и ползущая на могучем саббатовском риффе «Attack of the Slime Creatures». Хитовые они как в силу потрясающей по энергетике подачи, так и благодаря тому, что рваный и заносчивый гитарный ритм пропускается через русло действительно запоминающихся мелодий. А так, в общем и целом, стихия «Numb» – всесокрушающий напор, скорость и страсть; альбом лиричный, но исключительно экстравертный. Тут уже отдельное слово хочется вставить и про Кэрри Экр, чей голос в тот период зазвучал во всей своей победоносной мощи. Подобного она больше не выдаст ни в Goodness, ни в своих поп-ориентированных сольниках – впрочем, и жанровые условия там будут совсем другие. Во многом, и благодаря ей, альбом можно считать одним из лучших образцов альтернативного рока – избегая весьма субъективных разговоров о недооценённости, спустя почти 30 лет после его выхода, мне не видится зазорным музыкально поставить «Numb» наравне с тем же «Nevermind» и прочими исполинами.

Tomahawk  22 авг 2020